Глава 46. Напилок грёз

Идти к Снейпу Гарри и Гермиона решили под мантией-невидимкой. Как оказалось – правильно. По пути в подземелье они встретили Драко и его телохранителей, которые решали, как отомстить Поттеру и его поганой грязнокровке.

Подойдя к классу, где проходили зелья, Гарри глубоко вздохнул и постучал. Дверь открылась. Гермиона легонько подтолкнула его.

– Профессор Снейп… – начал Гарри.

– Мы пришли попросить вас помочь нам, – сказала Гермиона.

Снейп слегка приподнял бровь, сложив руки на груди.

– Вы, наверное, знаете, что… директор Амбридж надела на меня и Гермиону вот эти штуки, – Гарри вытянул руки, продемонстрировав браслеты.

– И мы не можем применять магию, – добавила Гермиона.

– И оказались беззащитными перед Инквизиторским отрядом, – произнес Гарри.

– Вчера нас поймал Малфой и его дружки.

– Гермиону превратили в куклу.

– Мне было больно, профессор, – серьёзно сказала Гермиона.

– А потом затащили в спальню Малфоя и дали понюхать вот это, – Гарри вынул из кармана мантии платок с сухой розой.

Снейп разжал руки и слегка подался вперед.

– Вы наверняка знаете, что это такое, – сказал Гарри.

– Это было очень унизительно – рассказывать свои постыдные воспоминания, – обиженно произнесла Гермиона.

Снейп с едва заметным любопытством посмотрел на Гарри. Тот молча выкинул из-под блока видение из прошлого, когда он заглянул в воспоминания Снейпа.

Под воздействием розы я едва не рассказал это. Но, слава Мерлину, сумел сдержаться.

Лицо Снейпа слегка дернулось.

– Но могло быть и хуже, профессор, – сказала Гермиона. – Малфой мог сделать со мной и Гарри гораздо худшее, потому что для него в школе царит полная безнаказанность, а я теперь грязнокровка магглорожденная!

– На какой срок профессор Амбридж наказала вас? – спросил Снейп. Теперь лицо его было непроницаемым, а блок – ещё крепче.

– Сначала на неделю, но как бы я ни вел себя, она все равно находит, к чему придраться, и продлевает наказание, – ответил Гарри.

– Насколько я смогла уловить ее мысли, она не собирается нас освобождать, – добавила Гермиона. – Тем более, она очень боится Гарри и его знаний в беспалочковой магии.

– Что ж, действительно, без магии вы отличная мишень для профессора Амбридж и недругов из Инквизиторского отряда, – медленно выговорил Снейп.

Он подошел к столу, порылся среди своих свертков пергамента, наконец, взял небольшой клочок.

– Мисс Грейнджер, – он кивком указал на ее руки.

Гермиона с готовностью вытянула их. Зельевед, бросив взгляд в записку, произнес заклинание. Браслеты с щелчком открылись. Гермиона радостно вскрикнула. Затем повернулась к Гарри и взяла его руки. Снейп произнес другое заклинание. Гарри не удержался от легкой улыбки. Неужели он свободен? Он вынул волшебную палочку и наколдовал несколько свечей.

– Спасибо, профессор, – довольно произнесла Гермиона.

– Спасибо, – спохватился Гарри.

– Советую вам все же застегнуть их. Без заклинания они не действуют, а у профессора Амбридж не будет к вам вопросов, – ответил Снейп.

*
– Знаешь, Гермиона, он все-таки вредина. Ну если знаешь, как нам помочь, почему не сказать об этом? – говорил Гарри, идя рядом с Гермионой по школьному коридору.

–Ты же знаешь характер профессора Снейпа. Пока не попросишь, не сделает, – ответила Гермиона. Она едва не бежала. Радостное возбуждение от обретенной свободы переполняло ее.

– Знаю. Но как подумаю, что Малфой мог с тобой сделать!.. – Гарри не договорил. Толку сердится на Снейпа. Его не переделаешь. Помог – спасибо.

Они выбежали из замка.

– Гермиона, я уже сто лет не летал. Подержи, ладно? – Гарри протянул девушки снятые браслеты, в следующее мгновение преобразовался в сокола и быстро набрал высоту.

– Гермиона! – вскоре услышала она голос Рона.

Девушка обернулась. Рон подходил к ней, держа за руку Луну.

– Ты почему одна? Ты что, забыла? – нахмурился Рон.

– Все в порядке, – Гермиона улыбнулась. – Мы нашли способ, как снимать эти украшения, – девушка показала Гаррины браслеты.

– Здорово! – обрадовался Рон. – Слушай, Гермиона, а преврати этого хорька во что-нибудь… такое мерзкое. В лягушонка, например! А я на него нечаянно наступлю. Он снова сегодня угрожал Луне!

– Правда? – Гермиона обеспокоено посмотрела на Луну.

– Да, – та, затуманено глядя перед собой, кивнула.

– Рон, не отходи от Луны, ты должен ее защитить!

– Ну я и защищаю. Только, прикинь, каково мне теперь спится в комнате с этими гориллами. Выставляю на ночь по пять защитных заклинаний вокруг кровати и палочку кладу под подушку! – пожаловался Рон.

– Рон, я тебе очень сочувствую, нам всем сейчас несладко. К гаффелпаффцам теперь относятся просто ужасно! Амбридж вывесила новые правила для нас и наказания. Теперь за малейшую провинность нас отправляют работать к Филчу или бьют по рукам. Малыши боятся и плачут, жалуются в письмах, но их читает Инквизиторский отряд, и всех недовольных отправляют в кабинет директрисы.

– Слушай, Гермиона, а можно я буду спать в Визжащей хижине? А то мало ли, – страдальчески скривился Рон. – Одно дело у Филча полы мыть, а другое – с этими гиббонами в одной комнате спать. Мне не нравится, как они на меня смотрят. А от их храпа не спасает даже заклинание неслышимости!

Рон выразительно посмотрел на девушку. Луна сочувственно сжала его руку.

– Если все так плохо, то конечно, можно, – произнесла Гермиона. – Но только… будь осторожен, чтобы Амбридж или ее верные инквизиторы не выследили тебя.

– Я буду осторожен. Но они вообще-то за тобой и Гарри следят, так что это вы берегите свое гнездышко.

Гермиона кивнула.

– А кстати, где Гарри? – спросил Рон.

– Пошел погулять возле замка, – Гермиона строго посмотрела на Рона. Весь ее вид без всякой блокологии говорил, что никто не должен знать о соколе.

– Ясно, – кивнул Рон. – Ну, тогда мы пошли… в библиотеку, уроки учить надо и все такое.

Едва Рон и Луна ушли, к Гермионе подлетел счастливый сапсан.

– Гермиона, – радостно воскликнул Гарри, едва преобразовался. – Я заначку Люси нашел! Видел, как она прятала что-то! Недалеко от хижины Хагрида под старым пеньком!

– Правда? – обрадовалась Гермиона.

– Я видел, когда летал. Как только она ушла, я заглянул туда, а там! – Гарри округлил глаза и расхохотался.

– Что там, Гарри?

– Презервативов на весь Хогвартс хватит! Огневиски, напиток грез, шутки всякие и денег, как в Гринготсе!

– Отлично, Гарри! – Гермиона даже подпрыгнула от радости. – Мы что-нибудь придумаем!

– Я Рону скажу.

– Да, конечно, только предупреди его, чтобы не смел брать деньги, а то это будет воровство. У меня другие планы.

– Какие? – с любопытством спросил Гарри.

– Нужно подумать… Например, подложим ей шутки для продажи школьникам. А можем просто сказать ее новому декану, пусть заберет деньги в пользу Ордена Феникса! А Люси выгонят из школы за… ну хотя бы за продажу этого самого напитка грез, – Гермиона рассмеялась.

– О, боюсь, что Люси не выгонят, даже если она будет продавать здесь маггловскую травку, – усмехнулся Гарри. – Кстати, Рон говорил мне, что Драко и его инквизиторские дружки охотно покупают у Люси этот напиток, когда из дома деньги присылают.

– Ну и дураки, – Гермиона нахмурилась. – Я слышала, что напиток грез не вызывает привыкания физического, но зато очень быстро вызывает привыкание психологическое. В общем, эта гадость не зря запрещена в школе. Приготовить настоящий напиток грез может далеко не каждый, а в Лютном переулке продают всякую гадость, которой не только отравиться можно, но и… – Гермиона выразительно сжала губы.

*
– Амбридж ещё мерзее и подлее, чем я думал, – Гарри перебирал пряди удобно устроившейся на нем Гермионы.

– Почему? – спросила она. – Она снова тебе назначила наказание? Или узнала, что браслеты больше не действуют на нас?

– Как раз наоборот, это я очень ясно понял, что браслеты больше не действуют на нас, – ответил Гарри. – Они подавляли не только магию, – он рассмеялся, – похоже, она ещё на них охлаждающее заклинание наложила! Ну Жаба! А я думал, что ужасно уставал на уроках и наказаниях у Филча. Был какой-то упадок сил… А сегодня… И поучился, и налетался, и… Нет, полы не мыл, вернее, вымыл при помощи магии и ушел. И не только полы вымыл!

– Одно с другим связано, – серьёзно ответила Гермиона. – Я это сразу почувствовала. Как только эта мерзкая Лягушка заковала меня, у меня появилось ощущение какой-то опустошенности.

– Не мешало бы на саму нашу Жабу такие браслеты натянуть, – фыркнул Гарри. – Завтра же ее с лестницы отправлю вниз невидимым пинком!

Гермиона рассмеялась.

– Позвольте мне, сэр Гарри Поттер! – в темноте показались глаза Добби.

– Добби! – Гарри быстро накрыл себя и Гермиону одеялом. – Ну конечно, я тебя забыл услать на кухню, так ты рад стараться! Подсматривал опять?!

– Добби виноват, сэр, но Добби так счастлив! – эльф прижал к груди лапки. – Добби очень переживал за сэра Гарри Поттера и госпожу Гермиону. Добби очень хотел снять эти ужасные браслеты с хозяина, но не знал, как. Добби виноват!

– Нет, не виноват! – быстро ответил Гарри, предупреждая самобичевание эльфа. – Я знаю, что когда ты можешь, ты всегда помогаешь. А теперь ступай на кухню. Там спи. А насчет Амбридж – не нужно сбрасывать ее с лестницы. А то она сразу на меня подумает. Придумай что-нибудь другое.

– Да, сэр! – с готовностью отозвался эльф и с хлопком исчез.

– Ой, Гарри, мне уже страшно, – сказала Гермиона. – От Добби не знаешь, чего ожидать.

– А мне наплевать, – хмыкнул Гарри. – За ее охлаждающие браслеты ей ещё не то полагается! Пусть Добби делает с ней, что хочет. Я ужасно зол на эту Жабу.

– Я просто переживаю, чтобы она не наказала тебя снова каким-нибудь жестоким способом, – обеспокоено ответила Гермиона и коснулась губами его щеки.

– Все равно накажет, а так будем надеяться, что Добби прибьет ее, – ответил он, притянул девушку к себе и многозначительно добавил. – Кстати, он уже ушел.

– А браслеты я уже давно сняла, – улыбнулась Гермиона.

*
– Гарри, – сонно спросила Гермиона. – А ты Рону рассказал про тайник Люси Луш?

– Конечно, рассказал, – удобно устраиваясь рядом с Гермионой, ответил он.

– И сказал ему, чтобы деньги не брал? А то Люси, если увидит, что деньги исчезают, найдет себе другое место.

– Сказал. Но Рон сразу про презервативы подумал, а про них ты мне ничего не говорила, – Гарри хихикнул.

– У них уже идет к этому? – мгновенно проснулась Гермиона. – Луна согласна?

– Не знаю, но Рон об этом думает постоянно. А по мне, так пусть берет. Я сомневаюсь, что Люси их пересчитывает. А Рону и Луне они, быть может, понадобятся! Спокойной ночи, Гермиона.

– Спокойно ночи, – Гермиона положила свою руку на Гаррину и закрыла глаза.

*
Сириус, Джеймс и Петтигрю сидели в Визжащей хижине. Сириус внимательно разглядывал флакон с бирюзовой жидкостью:

– Так что, Хвост, это точно Напиток Грёз? – спросил он, вертя флакон в руках.

– Да, – расширив глаза, прошептал Петтигрю.

– А где ты его взял? – повернулся к нему Джеймс.

– Летом купил в Лютном переулке на те деньги, что мы с вами заработали на проказах, – Петтигрю масляно смотрел на друга.

– Смело, Хвостик, ничего не скажешь, – удивленно хмыкнул Сириус. – От тебя иногда не знаешь, чего ожидать.

– Я… я давно хотел попробовать, – пролепетал Питер, – но как-то боязно… Говорят, что это… это просто кайф!

– Если честно, я тоже давно хотел узнать, что это такое, – произнес Джеймс.

– Вот и попробуем, – довольно предложил Сириус. – Пока наш волк отлеживается после прогулки под луной, можно немножко глотнуть и увидеть розовых тестралов!

– Тестралов? – переспросил Джеймс. – Я их даже обычных не вижу.

– Вот заодно и посмотришь, – растянулся в улыбке Сириус. – А может быть, прилетит голубой гипогриф!

– Только пить нужно не всем сразу. Все-таки первый раз, – сказал Джеймс.

– О’кей, я первый! – сообщил Сириус.

– Хвостик, не желаешь быть вторым? – шутливо спросил Джеймс.

– Я… я не знаю, – робко отозвался Петтигрю.

– Не трусь, мы пошутили, я второй, – весело ответил Джеймс. – Кстати, Хвост, если ты не в курсе, то за распитие Напитка Грёз можно вылететь из родного Хогвартса, так что… мы не обидимся, если ты уйдёшь.

– Но… это ведь так интересно, к тому же… ведь вы же никому не скажете… верно, друзья мои?

– Конечно, главное, чтобы ты по глупости не разболтал сам. Да, и Лунатику знать об этом тоже не обязательно… по крайней мере, пока, – подмигнул Джеймс.

– Ладно, парни, я пью, – Сириус сел на старую кровать и сделал глоток.

Джеймс и Петтигрю с любопытством принялись наблюдать за ним.

– А чё, прикольно, – глупо улыбаясь, произнес Сириус. – Гляньте-ка, хорошо, – улыбка Сириуса стала счастливой. – Прикиньте, я лечу.

– А розовые тестралы? – жадно спросил Джеймс.

– Пока не видно, – Сириус откинулся на кровати и довольно застонал. – Как классно, Сохатый, мы с тобой летим… летим… Лунатик нас несёт на спине, прикинь, крылатый волк… это круче, чем зеленый гипогриф.

Сириус расхохотался и некоторое время бормотал что-то бессвязное, пока не зашелся в новом приступе неестественного смеха.

– Сохатый, ты неправильно преобразовался. Ха-ха-ха! Рем, глянь, у него рога так и остались! Сохатый с рогами! Хвост, пошел отсюда, брысь, или как там тебя, слезай с рогов Джеймса, придурок, хватит там кататься. А помнишь, как мы на луну с Ремом выли… Ха-ха-ха, – Сириус вдруг залаял и завыл.

Джеймс и Петтигрю грохнулись от смеха.

– Кошмар, расскажу, ведь не поверит! – давясь от смеха, всхлипнул Джеймс.
Петтигрю хихикал, счастливо глядя, как смеется Джеймс.

– А прикольно лапу задирать через каждый второй куст! – провозгласил Сириус и стал на четвереньки. Попытался побежать, но рухнул на кровать и принялся кататься, взвизгивая от удовольствия. – Спинку почесать об траву!

– Интересно, а дедушка Дамби – анимаг? Сохатый, как ты думаешь, по молодости этот старый лис много девчонок испортил?

Джеймс покраснел и от смущения перестал смеяться. Петтигрю принялся испуганно озираться.

– Развезло тебя, Бродяга! – покачал головой Джеймс и прыснул.

– Прикольно летать все-таки. Лучше, чем с Алисией. Сохатый, мы с тобой больше не будем бегать, мы будем летать. Ты превратишься в рогатого орла, влетишь в кабинет Макгонагалки, как она… удивится!!! Хвост будет воробьем, а я…. гипогрифом. Кстати, Сохатый, а ты знаешь, что гипогрифы справляют свои нужды на лету. Классно было бы, если бы он попал на голову Слинявусу. Ха-ха-ха!

Петтигрю пискнул от хохота, Джеймс скорчился в новом приступе.

– Впрочем, красоту ничего не испортит! – икнул Сириус.

Вскоре он затих, и взгляд его стал осмысливаться.

– Ну Бродяга, ну удружил! – стонал от смеха Джеймс. – Ты тут такое нес… Умора!

– Ага! Правда, Сириус! – пропищал, хихикая Петтигрю.

– А чего я… Где орел с рогами? – Блек моргал и тер гудящий затылок.

– Привиделся, конечно! – вытирая слезы, выдавил Джеймс. – С возвращением на грешную землю, Бродяга.

Сириус хохотал, слушая рассказ о своих «глюках», иногда все же смущенно говоря: «Да ну, про дедушку ты врешь. Нет, не может быть. Да брось, Сохатый, посмотрим, что ты сейчас нам запоешь!»

– Ладно, – Джеймс посмотрел на часы, – теперь моя очередь.

Он сел на место Сириуса и глотнул бирюзовой жидкости из флакона Петтигрю. Несколько секунд его карие глаза сосредоточенно смотрели на стену Хижины, но вскоре в них появилась растерянность, а губы растянулись в блаженной улыбке.

–Ну, Сохатенький, – подмигнул ему Сириус. – Как там насчет розовых тестралов?

В ответ Джеймс замурлыкал под нос песню, которую, очевидно, слышал в своих грезах.

– Лили, садись на меня, – радостно позвал он.

– Ого, Сохатый! – захохотал Сириус. – У тебя глюки с возрастным ограничением! Мы, конечно, ещё маленькие, но не можем уйти и бросить тебя в таком состоянии!

– Я прокачу тебя, – мечтательно протянул Джеймс. – Обними меня за шею, будет хорошо… Моя рыжая лань… мы закроемся в кладовой для метел…

Сириус заорал от смеха, Петтигрю растерянно хихикал рядом.

– Я классный… Золотко говорила, что я самый вкусный парень, который у неё был, даже Бродяга признал, что я круче его. Я самый крутой любовник, правда, Лили… Я знаю секреты…

– Не, ну Сохатый, ты совсем свихнулся на Эванс! – засмеялся Сириус. – Хвост, он бредит Лили!

– Угу, – Петтигрю кисло растянул губы.

– Я хочу волшебные невидимые очки… чтобы лучше видеть тебя. А кальмар… ну это ты зря, ты бы еще про Хагрида вспомнила. У него такая волшебная палочка… Волшебное бревно!

Сириус заревел от смеха. Петтигрю завизжал. Джеймс затих.

– Ну, Сохатый, а дальше что? – спросил Бродяга.

Джеймс что-то простонал и перевернулся на живот.

– Смена позы, а, Сохатый? – игриво осведомился Сириус.

– Что это? – поморщился Джеймс. Его лицо исказила гримаса.

– Тебе видится Слинько с «Чарующей плотью»? – спросил Блек. Петтигрю продолжал хихикать.

– Бродяга, – выдавил из себя Джеймс, сильно бледнея.

– Ты чего, Сохатый? – испугался Сириус, подскакивая к другу.

Джеймс часто задышал, вытирая обильный пот. Сириус заметил, что у его друга сильно расширены зрачки.

– Сохатый, тебе плохо? – спросил Сириус, бледнея вслед за Джеймсом.

Джеймс скатился с кровати. Петтигрю завизжал.

– Сохатый! – закричал Сириус, бросаясь к другу.

– Джеймс! – зарыдал Петтигрю. – Сириус! Что делать! Он умрет?!

Блек заставил Джеймса вырвать и полил на него водой из волшебной палочки. Петтигрю жалобно всхлипывал, глядя, как Джеймс потихоньку приходит в себя.

– Да пошел ты! Хорош выть! – рявкнул на него Блек. – Что за фигню ты купил? Сохатый, Сохатенький, все, давай, возвращайся к нам, – Сириус аккуратно хлопал Джеймса по щекам.

– О-о-ой, – выдохнул Джеймс. – Что-то мне хреново, Бродяга…

– Сохатый, ну ты нас и напугал! – Сириус положил его голову себе на колени и снова полил на лицо из волшебной палочки. Затем наколдовал стакан минеральной воды и дал выпить Джеймсу.

– Джеймс, – всхлипнул Петтигрю, беря его за руку, – я так испугался, что ты умрешь…

– Не забудь её поцеловать, – буркнул Сириус, убирая со лба Джеймса мокрые волосы. – Как ты, Сохатый, тебе лучше?

Джеймс улыбнулся, хотя лицо его по-прежнему было белым.

– Жить буду, – ответил он. – Хвост, больше такую гадость не покупай…

– Не буду! – вытирая слезы, пискнул Питер. – Больше никогда!

– М-да, пошалили, – выдохнул Сириус. – Ну ладно, Сохатый, доползёшь до спальни или счастливый Хвост отнесет тебя на руках?

– Доползу, – снова улыбнулся Джеймс и, опираясь на Сириуса поднялся на ноги. – Главное, чтобы Лунатик не узнал, а то опять будет смотреть на нас с немым укором.

*
Идя на завтрак, Гарри мысленно возвращался к увиденному сну, пытаясь понять, почему он ему приснился. Его размышления были прерваны приятным известием о том, что кто-то в еду Амбридж подлил слабительного зелья. Это развеселило всех учеников. Амбридж не пришла на уроки, Инквизиторскому отряду пришлось согласовывать физические наказания с деканами провинившихся учеников, но преподаватели только баллы снимали. В вестиблюле Хогвартса со вчерашнего дня выставили ещё одни часы для Слизерина, потому что прежние были забиты изумрудами до отказа. В Рейвенкловских часах лежало около 200 сапфиров, а в гриффиндорских всего 20 рубинов, которые то исчезали, то снова появлялись. Гаффелпаффские часы были пусты, хотя магглорожденные школьники уверяли, что Гермиона зарабатывает балы почти на каждом уроке. Впрочем, интерес к межфакультетскому соревнованию угас давно и безвозвратно. Все уже знали, что все равно победит чистокровный Слизерин.

Сегодняшнее расписание было таковым, что ни с Гермионой, ни с Роном Гарри на уроках не виделся. Он поковырял кашу с котлетой, покосился на лениво развалившегося за Слизеринским столом Драко, который неспешно читал меню и не знал, что бы он предпочел из предлагающегося разнообразия. Рон, виновато поглядывая на Гарри, уплетал за обе щеки телячьи отбивные. Гарри повернулся к сидящей за его спиной Гермионе, посмотрел, что на обед магглорожденным, и сжевал свою порцию.
После обеда Гарри проводил Гермиону до ее класса и бегом помчался на трансфигурацию. Счастливая Макгонагал была настолько поглощена злорадными мыслями о пребывающей в туалете Амбридж, что даже не сделала ученику замечание из-за его опоздания и не заметила, как несколько учеников воспользовались шпаргалками во время проверочной работы.

После ужина парня перехватила Люси Луш и велела отправляться к директрисе Амбридж в ее кабинет.

– Что, уже прохм-хм-лась? – хихикнул подошедший Рон.

– И жаждет мести, – поддакнул Гарри. Он все ещё ощущал, как Рон виновато жмурится в его присутствии после допроса с цветком. Но Гарри уже не держал на него обиды. В конце концов, это было на четвертом курсе, да и Гермиона его простила. Постыдные воспоминания могли быть гораздо худшими. Так что хорошо, что все хорошо закончилось.

– Гарри, я не хочу, чтобы эта садистка снова мучила тебя, – обеспокоено произнесла Гермиона.

– Не волнуйся, Гермиона, я если что, раздую ее, как тетушку Мардж, пусть полетает над Хогвартсом на радость людям, – беззаботно ответил Гарри. Он все еще ощущал легкую эйфорию после того, как избавился от браслетов.

Когда он вошел в кабинет Амбридж, его накрыло такой мощной волной злости, что он даже зажмурился. Разъяренная и, кажется, немного похудевшая директриса восседала в кресле, нервно теребя свою волшебную палочку.

– Ну и кто это сделал? – она вперилась в Гарри злобным взглядом.

– Что именно, профессор Амбридж? – невинно спросил Гарри.

– Что именно? – шелковым голосом переспросила она и неожиданно треснула кулаком по столу так, что котята на тарелочках подпрыгнули и испуганно разбежались. – Я сейчас применю к вам Круцио, и вы расскажете мне сами, что именно!

– Не нервничайте, пожалуйста, профессор Амбридж, – ответил Гарри, наслаждаясь происходящим. – Не нужно применять против меня запрещенные заклинания, я ничего такого страшного не сделал.

– А слабительное кто мне подлил? – заорала Амбридж.

– Не я, клянусь, – Гарри честно округлил глаза. – Поверьте, у вас в школе есть очень много других доброжелателей!

– Значит это сделали Грейнджер или Уизли! Отвечай! Говори правду! Империо! – Гарри не успел моргнуть, как на него указывала куцая палочка Амбридж.

В голове исчезли все мысли, кроме одной – Скажи, что это сделал Добби!
«Но я преодолел Империо Волдеморта, – возразил внутренний голос. – Неужели я не смогу противостоять этой Жабе-коротышке?»

– Я этого не делал. Гермиона и Рон тоже. Это совершенно точно, профессор Амбридж, – произнес Гарри вслух.

– Тогда кто это сделал? – снова рявкнула директриса, но в ее голосе уже звучало удивление. Она не сомневалась в том, что зелье подлил Поттер.

– Я не знаю, – произнес Гарри.

Амбридж изумленно захлопала ресницами.

– Но если не ты или твои друзья, то кто?

– Не знаю, госпожа директор. Разрешите идти отбывать наказание? – Гарри издевательски вытянулся по струнке.

– Какое наказание? – не поняла Амбридж.

– Одно из тех, что заработал вчера и позавчера, мистер Филч ждет. Он уже не хочет мыть полы сам, ему больше нравится, когда я это делаю. А когда я опаздываю, он начинает нервничать. Так что я лучше пойду.

Амбридж махнула на него рукой. Ответ Гарри под Империо очень озадачил ее.

Едва Гарри очутился в коридоре, его перехватила Гермиона.

– Ну что? – девушка быстро осмотрела его: цел ли?

– Все нормально, Гермиона, уроки у лже-Муди и Волдеморта зря не прошли, я не сознался под Империо, что это Добби начудил. Так что Амбридж теперь в растерянности.

– Она использовала против тебя Империо! – возмутилась Гермиона. – Но это же запрещенное заклинание!

– Ну не Круцио или Аваду, и на том спасибо, – хмыкнул Гарри. – Пойдем в библиотеку, у меня гора невыученных уроков.

– Ты сегодня не наказан?

– Не хочу мыть полы, надоело, – Гарри дерзко рассмеялся. – Идем, Гермиона, если что, я нашлю на Филча Обливиайте!

*
После того, как Гарри, Гермиону и Рона распределили на разные факультеты, бывшие гриффиндорцы старались учить уроки в библиотеке. Гарри привык, чтобы Гермиона писала реферат или конспектировала параграф из учебника, сидя рядом с ним. В ее присутствии уроки готовились намного легче и быстрее. Рон с ностальгией вспоминал то время, когда ему удавалось отдать свои выполненные задания на проверку Гермионе, когда она с укором смотрела на его отлынивание от написания сочинений, когда друг Гарри потихоньку давал списывать свои рефераты, пока этого не заметила Гермиона. Новые правила категорически запрещали ученикам находиться в чужих гостиных, поэтому библиотека оставалось едва ли не единственным местом, в котором Гарри, Гермиона и Рон могли находиться вместе, не нарушая школьный устав. В последнее время возле Рона постоянно находилась Луна, и Гарри видел, что Рон даже проверил ее реферат по ЗОТИ. Гермиону это очень радовало…

Когда Гарри искал среди книг учебник по свойствам лечебных зелий, к нему подошел Рон.

– Слушай, Гарри, у меня к тебе дело есть. Если сможешь, приходи сегодня в Визжащую хижину.

Гарри кивнул. Рон был взволнован, но, кажется, ничего страшного. Почему-то все его мысли были о тайнике Люси Луш. Ну и ладно, пусть берет оттуда все, что хочет!

Из-за бесконечных наказаний у Гарри накопилось так много домашней работы, что он просидел над учебниками и пергаментами до самого закрытия библиотеки. По пути в гриффиндорскую гостиную он встретил злого Филча, который накричал на него за то, что Гарри не расчистил дорожки возле замка.

– Это ваша работа, мистер Филч, – пожал плечами Гарри. – Я уже отбыл свои взыскания, так что поищите другого виноватого.

Филч обескуражено посмотрел на молодого нахала, но возразить ему было нечего. Филч так привык, что Гарри бесконечно наказан, что не записывал, сколько взысканий тот отбыл.

– А предупредить было трудно вчера, что это последнее наказание? – рявкнул ему вслед сторож.

– Извините, я не знал, что это так важно, – отозвался Гарри и подмигнул Гермионе.

Девушка покачала головой.

– Амбридж завтра снова тебя накажет.

– Мне все равно, одним разом больше, одним меньше, – улыбнулся Гарри. – А вот если я до завтра не допишу реферат по зельям, то точно получу наказание у Снейпа, а у него, в отличие от Филча, память хорошая.

*
В одной из комнат в Визжащей хижине было тепло и даже по-своему уютно. В камине весело подпрыгивал огонь, заботливо поддерживаемый Добби. При помощи заклинаний Рон починил старую кровать и разбитый стол, трансфигурировал несколько досок в плохенький, но пушистый ковер.

– А Гермиона знает, что ты здесь? – спросил Рон у Гарри, который с любопытством разглядывал приют своего друга.

– Нет, она спит сейчас. Сегодня у них было три урока трудового обучения, потом кучу уроков нужно было выучить…

– Вот и хорошо, то есть хорошо, что она спит. Мне нужно с тобой поговорить.

– Слушай, Рон, так ты и вправду теперь спишь здесь? – спросил Гарри.

– Ну, да. Я не могу спать в одной комнате с этими малфоевскими придурками, – ответил он.

– А Снейп? Он знает, что тебя нет по ночам в спальне?

– Не знает, вернее так, я сказал всем, что из-за храпа этих горилл буду спать на диване в гостиной. Имею право! Ну а там… Кому надо, сплю я там или нет. У меня к тебе дело, Гарри, я целый день старался не думать об этом, боялся, что Гермиона твоя ухватит мысль.

– А что ты такого страшного придумал? – спросил Гарри.

– Я залез в тайник Луш, – Рон восторженно округлил глаза. – Денег у неё недурно собрано, я пищу! Ну ладно, Гермиона сказала, чтобы я денег не брал. Я взял другое… – Рон извлек из кармана мантии маленький пузырек с серо-голубой жидкостью. – Знаешь, что это такое?

– Напиток грез, – догадался Гарри.

– Точно! Я уже давно хотел попробовать, чего это такое, – глаза Рона загорелись.

– Рон… это запрещено в школе, – напомнил Гарри.

– Не смеши меня, Гойл и Кребб пьют эту гадость почти каждую ночь. А потом визжат, как кабаны, или гогочут. Малфой тоже покупает у Люси и пьет, и ничего, никого не выгнали и даже не наказали, – возразил Рон.

– Ничего удивительного, ведь Драко можно все, его дружкам тоже, а тебя сразу же выгонят, если поймают с этим, – сказал Гарри.

– Ну так я потому и позвал тебя сюда, давай здесь попробуем, а? Интересно же, Гарри! Никто не узнает, Гермионе, кстати, тоже необязательно говорить! – Рон снова покрутил перед глазами Гарри флакончик.

Гарри вспомнил веселье Сириуса, но секундой позже в его памяти всплыло и побелевшее лицо Джеймса, которое он видел во сне.

– Это было предупреждение, – тихо воскликнул Гарри.

– Чего? – не понял Рон.

– Послушай, Рон, сядь… Вчера я видел сон, из прошлого, помнишь, я говорил тебе, что мне иногда снятся истории про моих родителей? Так вот, в этом сне папа, Сириус и Петтигрю тоже пробовали Напиток грез, и отцу стало плохо.

– Почему? – удивился Рон. – Все кайфуют от грезы, я сам видел, как Кребб и Гойл ржали!

– Да, верно. Я тоже слышал, что этот напиток вызывает какие-то необычные ощущения, но эта гадость из тайника Люси Луш, мы не знаем, из чего она сделана. А если напиток грез сварен плохо, то можно так прокайфовать… В лучшем случае тебя вывернет наизнанку или просидишь в туалете, как наша Жаба сегодня… Отцу стало плохо, когда он выпил эту ерунду, значит со мной может быть то же самое.

– Чего? Правда? – Рон огорченно скривился и посмотрел на флакончик.

– Я не хочу рисковать, Рон, – произнес Гарри.

– Ну… жаль конечно, но если так, то… Ну точно, Люси эту гадость, небось, варила из такого, – Рон сделал глаза абсолютно круглыми. – Так что… Ты прав, Гарри, не будем пить эту фигню, я ещё жить хочу. Пусть ее пьет Малфой.

– Я тоже так думаю, – Гарри улыбнулся. – Ну ладно, Рон, пока, до завтра!