Глава 44 Ответственный Гарри

Через несколько дней директриса провела педсовет и велела ОО явиться в ее кабинет.

– Что ж, милые мои, – Амбридж растянулась в многообещающей улыбке, – педсовет постановил отменить Ответственный Отряд и вернуться к практике обычных наказаний. За эти дни вы нарушили столько правил, что вас следовало бы выгнать из школы. Но я понимаю, что много наказаний вы несли за других, поэтому педсовет решил вас оставить и назначить вам испытательный срок.

– Как долго? – спросила Гермиона.

– Месяц, – ответила Амбридж.

– Месяц? – переспросил Гарри. – Вы слишком жестоки, директор Амбридж, боюсь, что так долго Драко Малфой не выдержит, ведь он привык безнаказанно взрывать бомбы-вонючки в коридорах Хогвартса и наблюдать за тем, как я беру дополнительные уроки по «трудовому обучению волшебника».

– Помолчите, мистер Поттер, – резко прервала его Амбридж, – я всегда знала, что главный источник всех бед в школе – это вы.

– Мне уже можно собирать чемодан? – дерзко спросил Гарри.

– Нет, – Амбридж неожиданно снова улыбнулась.

Невилл и Луна вздрогнули: обычно после такой улыбки следовало какое-нибудь особенно неприятное наказание у Филча. Джинни и Рон спокойно смотрели на директрису. Внутренне они были готовы покинуть школу и вернуться в штаб-квартиру Ордена Феникса в любую минуту. Гермиона напряглась, она буквально слышала, как Амбридж мысленно подбирает особое наказание для Гарри.

– Интересная пирамида выстраивается, мистер Поттер, – вдруг произнесла Амбридж своим тоненьким девчоночьим голосочком. – В школе был ОО, отряд, который наказывают за вину других школьников, но среди членов ОО найдутся те, кто понесет наказание за все шалости вашей великолепной шестерки. Это будете вы, мистер Поттер, и ваша жена. Что же до вас, – она посмотрела на Рона, Джинни, Луну и Невилла, – то вы освобождены от накопившихся наказаний и впредь будете наказаны только в случае, если нарушите правила Хогвартса.

– Гермиона тоже ни в чем не виновата, – запротестовал Гарри.

– О, я ценю ваш героизм, мистер Поттер, – с удовольствием ответила Амбридж, – но я знаю, что шуму было бы вполовину меньше, если бы наша миссис Всезнайка не приложила к этому руку. Не так ли, миссис Поттер?

– Мне даже не нужно было что-то прикладывать, госпожа директор, – усмехнулась Гермиона. – Все сделал Инквизиторский отряд и ваша глупость.

– Вот теперь вы точно будете наказаны, – удовлетворенно прикрыла глаза Амбридж. – Уизли, Лонгботтом и Лавгуд, вы свободны.

Рон и Джинни вопросительно посмотрели на Гарри. Тот едва заметно им кивнул. Рон вспомнил про сокола и облегченно вздохнул, подумав, что анимагия поможет Гарри.

– Вы можете идти, – напомнила Амбридж, и четверка неохотно вышла из кабинета директрисы.

Только когда за ними закрылась дверь, Гарри ощутил тревогу: что Амбридж сделает с Гермионой?

Гермиона с волнением думала о том, что сделает Амбридж с Гарри.

– Насколько я помню, вы, мисс Грейнджер, теперь обучаетесь на Гаффелпаффе, факультете магглорожденных волшебников. Новые правила более суровы именно к таким ученикам. Вы только что надерзили директору школы, поэтому вам полагается десять ударов. Руки, мисс Грейнджер! – Амбридж вытащила из кармана своей мантии указку.

– Если вы посмеете ударить Гермиону, я за себя не отвечаю. Потом можете выгонять меня со школы сколько угодно! – зло предупредил Гарри.

Гермиона вздрогнула. Амбридж тоже. Вид у Гарри и впрямь стал устрашающим. Воздух вокруг юноши словно начал накаляться.

– Извините, госпожа директор, – раздался голос Снейпа.

Нарастающее напряжение ослабло. Гарри и Гермиона повернулись к вошедшему зельеделу.

– Мне сказали, что мисс Грейнджер здесь, – холодно заметил Снейп. – Я пришел узнать, почему она не пришла отбывать назначенное наказание.

– Какое наказание? – недовольно спросила Амбридж.

– Которое я назначил ей за проявленное во время моего урока неуважение к старосте школы, – спокойно соврал зельевед.

– Сейчас мисс Грейнджер будет отбывать наказание у меня, – ответила Амбридж.

– Извините, но я назначил раньше вас, госпожа Амбридж, – шелково возразил Снейп.

– Но… я – директор! Я – первая! Накажете ее потом, профессор Снейп.

– Извините, госпожа директор, но в уставе школы не сказано, кто важнее при назначении наказания, так что я имею практически такое же право, как и вы, наказать ученика. Более того, я чту законы педагогики, и настаиваю на том, чтобы ученик отбыл наказание немедленно после его назначения. Иначе теряется воспитательный эффект. Накажите пока мистера Поттера. Идемте, мисс Грейнджер, и впредь, будьте так любезны, не опаздывайте на взыскания, которые назначаю я. Я настаиваю на этом.

Возле двери Гермиона обернулась к Гарри.

[i]Все будет хорошо. Ты же знаешь, что профессор Дамблдор учил меня отвлекаться от боли[/i], – выразительно подумал Гарри.

Гермиона едва заметно кивнула и вышла вслед за профессором Снейпом.

– Ну что ж, миссис Всезнайке как всегда повезло, – произнесла Амбридж, впрочем с облегчением подумав о том, что профессор Снейп, пожалуй, вовремя вмешался. Вид разозлившегося Гарри напугал директрису.

– Как я вижу, мистер Поттер, вы злоупотребляете своими знаниями высшей магии, поэтому вы будете наказаны. Неделю вы должны носить вот это, – Амбридж взяла со стола металлические браслеты, чем-то напомнившие Гарри маггловские наручники, которые он видел в фильмах, только без короткой цепи.

– Это слегка поубавит ваш пыл, – добавила Амбридж, защелкивая браслеты на запястьях Гарри. Затем она, подсмотрев в свой толстый блокнот, произнесла заклинание. – Теперь вы не сможете применять магию.

– То есть как? – опешил Гарри. – Совсем? Но как же я буду учиться? Трансфигурация, заклинания, ЗОТИ…

– Поучите пока теорию. Если в течение этой недели будете вести себя хорошо, я сниму эти штучки, – Амбридж удовлетворено улыбнулась. Страх перед Гарри у неё исчез, и душа директрисы требовала возмездия.

– Теперь присядьте, – Амбридж взмахом волшебной палочки пододвинула к Гарри стул.

Гарри сел.

– Вы слишком удобно расположились, мистер Поттер, это вам не маггловский курорт, а наказание. Сядьте на самый уголок, – Амбридж очертила волшебной палочкой полагающийся Гарри краешек. – Вытяните ноги. Вот так!

Гарри выполнил приказ, думая, что директриса не придyмала ничего нового: ему предстоит сидеть в неудобной позе без возможности пошевелиться. И, конечно, потом опять будет болеть спина. Но, во-первых, Гермиона уже показала ему, как можно быстро избавиться от этих ощущений, а во-вторых, нужно как можно скорее отключиться, чтобы не страдать понапрасну.

Амбридж достала стопу пергаментов и села проверять их. Время от времени она с нетерпением поглядывала на Гарри, явно чего-то ожидая.

[i]А вот не дождешься[/i]! – злорадно подумал Гарри и закрыл глаза.

*
Лили крутилась перед зеркалом, разглядывая свою изменившуюся в связи с беременностью фигуру.

– Ты очень красивая, Лили, – сказал вошедший Джеймс.

– Да, пожалуй да, есть что-то привлекательное в беременной женщине, – Лили улыбнулась и весело добавила: – Если не считать отекших ног и ломоты в пояснице.

Молодая женщина слегка сморщилась и потерла спину.

– Скоро уже? – сочувственно спросил Джеймс.

Лили кивнула:

– Тебе тоже уже тяжело, да? – она с подчеркнуто-наигранным сожалением погладила мужа по его плоскому подтянутому животу.

– Угу, только чуть ниже, Лили, вот там тяжело, – ответил Джеймс. Лили звонко рассмеялась. Джеймс тоже.

– У тебя все мысли об этом! – Лили села в кресло, Джеймс тут же устроился рядом.

– Не все, а большая часть, – поправил ее Джеймс. – Иногда я думаю о том, что делает наш ребенок. Например, сейчас? – он приложил ухо к животу жены.

– Сейчас спит, но в любую минуту может пнуть любопытного папу ногой, – весело ответила Лили.

– За что? – наигранно обиделся Джеймс.

– Ты знаешь, за что, – ответила женщина и неожиданно залилась краской, едва сдерживая смех.

– Так-так, я вижу, что мой анекдот произвел на мою правильную Лили неизгладимое впечатление! – оживился Джеймс.

– Где ты только таких пошлостей набрался? – Лили прыснула.

– Сиря рассказал, кто же ещё! Он у нас главный специалист по шуткам в тему.

– Женится ему пора, может, шутить бы меньше стал в тему, – Лили попыталась устроиться в кресле поудобнее. Поясница ныла.

– Мне страшно, Джеймс, – Лили позволила мужу крепче обнять себя. – Элис говорит, что боль вполне терпимая, но сама-то она ещё не рожала, а вот те, кто уже через это прошел, всякого понарассказывали. Да и я насмотрелась, когда в клинике работала.

– Я разговаривал с женой Артура Уизли, она сказала, ничего страшного, – Джеймс ласково погладил темно-рыжие волосы.

– Ты спрашивал про ее недавние роды? – Лили коротко рассмеялась. – К шестому ребенку я тоже перестану бояться.

– К шестому? – Джеймс тоже рассмеялся. – Представляю себе шестерых маленьких очкастеньких и рыженьких вперемешку поттерят! – Джеймс захохотал. – Держись Хогвартс! Мародеры – навсегда! Продолжение следует!

– Нет, Джеймс, шесть детей – это уже слишком. Двое, максимум трое, – Лили широко улыбалась. – А сейчас я думаю, как пережить первые роды.

– Ну давай рассуждать, как твоя подруга Элис, – Джеймс округлил глаза и сделал лицо подчеркнуто спокойным. – Ребенок лег правильно.

– Да, – кивнула Лили и шлепнула мужа по руке, чтобы он прекратил перекривлять Элис Лавгуд.

– Он небольшой, – продолжил Джеймс, вернув глазам нормальные размеры.

– Да, Гарри маленький.

– Вот, ты ему даже имя придумала. Значит все будет хорошо, – подытожил Джеймс. – Но самое главное, я тебе буду помогать!

– А ты не упадешь в обморок? Роды – не самое красивое зрелище, – предупредила Лили.

– Так я же помогать буду, а не принимать, – возразил Джеймс.

– Как?

– Буду лежать рядом и за тебя кричать.

– Джеймс! – Лили засмеялась.

– А что, между прочим, так и делают в некоторых африканских племенах, – дурашливо сказал Джеймс. – Таким образом, мужчина высказывает, а вернее выкрикивает свою солидарность с жениными страданиями. Вот увидишь, я буду очень хорошо кричать!

*
Почему-то сильно болела спина, рубашка была мокрой от пота, который не просто катился по лбу, спине и даже рукам, а лился тонкими струйками.

– Тужься, Лили! Давай, – подбадривала ее Элис.

– Больно, я же не знала, что это так больно, – простонала Лили.

Джеймс вытер мокрый лоб жены, та жалобно сжала его руку. «Если любишь, то можно забрать боль», – Джеймс делал так, как подсказывало ему чутье.

– Лили, тужься, – приказывала Эллис. – Ты плохо стараешься.

– Я больше не могу, – с трудом выговорила она. Пот и слезы заливали глаза, и почему-то снова страшно разболелась спина.

Гарри попытался открыть глаза, но тут же зажмурился. В течение нескольких секунд к нему возвращалось ощущение собственного тела. В позвоночник словно кто-то вогнал кол. Дрожь и обильно стекающий пот из видения никуда не исчезли, а превращались в его ощущения. Рукавом свитера Гарри вытер лицо и открыл глаза. Амбридж стояла над ним и, слегка склонив голову, с любопытством и даже легким восторгом смотрела на его страдания. Было очевидно, что уведенное превзошло ее ожидания. Гарри стало гадко. Больше всего ему захотелось сейчас очутиться в своей комнате и, свернувшись калачиком на постели, успокоиться и прийти в себя в тепле, созданном Чарами Уюта. Сделав над собой колоссальное усилие, Гарри поднялся и вышел из кабинета директрисы.

*
– Боже мой, Гарри, как она могла такое с тобой сделать, – Гермиона плакала, не сдерживаясь. – Меня всю трусило, тебе было плохо, я знаю, но профессор Снейп велел выставить блок.

– Он все правильно сказал, – произнес Гарри. – Я попытался отключиться, и у меня почти получилось. Тебе не нужно страдать из-за меня, Гермиона.

Как он дошел до комнаты, Гарри помнил плохо. Сейчас он лежал на кровати, чувствуя себя так, словно его побил ногами весь Инквизиторский отряд. Гермиона всхлипывала и пыталась размять занемевшую от боли спину Гарри.

– Если она и дальше так будет тебя наказывать, нам лучше уйти со школы, – девушка вытерла слезы.

– Нет, просто так я отсюда не уйду, она тогда будет чувствовать себя слишком вольно здесь, в Хогвартсе, – возразил Гарри и зло добавил. – Она очень вовремя надела на меня эти штуки, а то я бы ее порвал, как жабу.

Гермиона взяла Гарри за руку и принялась внимательно изучать устройство браслетов.

– Я не знаю, как их снять, – вскоре вздохнула она и погладила мокрые растрепанные волосы мужа. – Попробую завтра узнать у Тонкс.

*
Отмена Ответственного Отряда очень разочаровала Инквизиторский отряд, который не мог остановить собственный поток шалостей. После мощного взрыва в Общем зале, в результате которого содержимым бомбы-вонючки были облиты не только гриффиндорцы, но и учителя, Драко Малфой получил строгое предупреждение, Кребб и Гойл отправились расчищать снег, Монтегю мыть полы, а Люси Луш получила школьно-общественное порицание. Толстушка стояла на специальном возвышении с табличкой «Наказана» и с тоской думала о том, что зря теряет ценное для бизнеса время.

– Ну хоть одна приятная новость за последнее время, – Рон растянулся в довольной улыбке.

– Глазам не верю, – радостно всплеснула руками Гермиона. – Наконец-то наказали эту свинью! Неужто вонючая смесь попала в Амбридж?

– Не знаю, но наказала ее Макгонагал, – сказал Гарри.

– Класс! Все-таки Макгонагалка – свой человек! – Рон потер руками.

– Да она ненавидит эту спекулянтку чуть меньше, чем Амбридж, – ответила Гермиона.

– Хорошо ли тебе стоится, Лушечка? Чувствуешь ли ты угрызения совести, красавица? – приторным голоском осведомился Рон, подойдя к Люси.

– Иди, дурак, – недовольно взвизгнула та.

– А Рон не дурак, он всего лишь хотел спросить тебя, каково стоять на позорном месте? – возразила Гермиона. – Сколько учеников тут стояло до тебя из-за твоих доносов! Теперь испытай это на себе сама!

Браслеты, не дающие возможность использовать магию, Гарри так и не сумел снять. При первой возможности он пришел к Тонкс. Нимфадора долго разглядывал их, применила несколько заклинаний, но безрезультатно.

– Крепко она тебя заковала, тварь болотная, – посочувствовала молодая волшебница. – Мешают, да?

– Ещё и как, – ответил Гарри. – На уроках сижу, как в гостях. Применять волшебство привыкаешь, и теперь, когда это сделать невозможно…

– Вот ведь образина из Министерского фонтана! Использовать браслеты в школе! Когда я была аврором, то видела, что такие штуки надевают на волшебника, если он не может выносить дементоров, а нужно, чтобы он пристойно на суде смотрелся. Правда, осужденного потом все равно в Азкабан отправляют…

– Ничего себе! – возмутилась Гермиона. – Она с Гарри обращается, как с преступником!

– Я постараюсь при первой же возможности узнать у профессора Дамблдора, как снять эти кандалы, – пообещала Тонкс.

От обещания Нимфадоры у Гарри поднялось настроение. Но вскоре снова безнадежно испортилось. За то, что Гермиона защитилась от заклинания Малфоя, Амбридж надела такие же браслеты и на неё.

*
Прошло несколько дней. Тонкс так и не удалось узнать, как снять браслеты с Гарри и Гермионы. Нимфадора выяснила, что для каждой пары таких браслетов используется специальное заклинание, и расстегнуть их можно, прочитав заклинание наоборот. Без возможности применять магию Гарри чувствовал себя отвратительно. Он скучал по своим каждодневным полетам над Хогвартсом, злился из-за того, что начал отставать по трансфигурации и заклинаниям, изнывал от безделья на уроках ЗОТИ. Учителя опрашивали его и Гермиону в основном письменно. Впрочем, Гермиона сказала, что после того, как на неё надели браслеты, принцип ее обучения мало изменился: с начала второго семестра всех магглорожденных обучали только неинтересной теории. Гораздо больше Гермиону беспокоило, что теперь она и Гарри были беззащитны перед Инквизиторским отрядом. Гарри не мог применить даже самого простого защитного заклинания, а драться по-маггловски с Креббом и Гойлом, которые в три раза шире и на голову выше, – прямая дорога в больничное крыло. Теперь Рон старался сопровождать везде не только Луну, но и Гарри и Гермиону.

– Жаль, что Дамблдор не догадался научить меня восточным единоборствам, – шутил Гарри. – А было бы мило, бросок в воздухе и у Малфоя свернутая набок челюсть. Заклинания говорить нечем, мы спасены!

– Хорошая мысль, – тут же подхватила Гермиона. – Рон, если увидишь Малфоя и компанию, сразу же кидай в него и его горилл «Силенцио», а уже потом Импедименты, Петрификусы и что помнишь.

Рон согласно кивал и под восторженными взглядами держащей его за руку Луны чувствовал себя героем Хогвартса.