– Кажется, получилось неплохо, – разглаживая свежий номер «Ежедневного пророка», удовлетворенно произнесла Гермиона. На первой полосе газеты мудро и спокойно улыбался профессор Дамблдор.

– Единственное, что вот это было совершенно неуместно, – девушка ткнула в заголовок «Альбус Дамблдор и Гарри Поттер против Волдеморта: эксклюзивное интервью с директором Хогвартса и его лучшим учеником».

– Хотел как лучше, получилось как всегда, – буркнул Гарри, – ну и название!

– Зато само интервью дельное. По-моему, профессор Дамблдор просто молодец. Послушай!

Я по-прежнему утверждаю, что Волдеморт вернулся и сейчас активно борется за власть, только делает это очень осторожно и умно. В частности, пытается при помощи газеты «Волшебный голос правды» подготовить общественное мнение к своему появлению. Если бы он с несколькими своими приспешниками попытался захватить Министерство Магии, это был бы его провал. Попытаемся себе представить, что завтра вы проснетесь и услышите по Волшебному Радио сообщение, что Волдеморт стал Министром Магии или Верховным Правителем нашего государства. Разумеется, многие не захотели бы ему подчиняться. Слишком свежи воспоминания о тех ужасах, которые происходили 16 лет назад. Волдеморт встретил бы серьёзное сопротивление со стороны всего волшебного сообщества. Поэтому мы видим, что он пошел по другому пути.

Или вот ещё, смотри, как умно объяснил профессор публикацию про ошибки Министерства Магии в прошлом!

– Осуждение невиновных – это, безусловно, страшная ошибка. Но увы, таковы законы истории. В то время на жестокость Упивающихся Смертью и Волдеморта Министерство Магии было вынуждено отвечать жестокостью. Это, разумеется, неправильно. И мы должны не допустить повторения этого ужаса. После падения Волдеморта жизнь нормализовалась, люди вновь начали доверять друг другу. Если поддаться на провокации этого мага, то темные времена могут снова вернуться.

– Что произошло в Отделе Тайн Министерства Магии в прошлом году?

– Волдеморт и Упивающиеся смертью попытались завладеть секретной информацией, которая могла бы пригодиться Волдеморту для прихода к власти.

– А что же там тогда делал Гарри Поттер и его друзья?

– Гарри давно не дает покоя Волдеморту. Что вполне объяснимо, ведь он единственный, на кого не подействовало смертельное заклинание. Поэтому хитростью Волдеморт выманил подростка из Хогватса, где Гарри был в полной безопасности, и попытался его убить.

– Кажется странным, что такой мощный маг не смог убить обыкновенного подростка.

– Во-первых, Волдеморт пытался убить Гарри не сам, дети вынуждены были вступить в схватку с Упивающимися Смертью, во-вторых, Гарри уже достаточно взрослый для того,, чтобы постоять за себя. У него хорошие баллы по защите от темных искусств. Волдеморту можно дать отпор. Просто не нужно его бояться и делать то, что он хочет вас заставить сделать. Едва в министерстве появились я и авроры, как он просто сбежал. Согласитесь, что это характеризует Волдеморта не с лучшей стороны.

– Вот так, Гарри, – Гермиона радостно блеснула глазами, – после таких слов профессора я полагаю, что у Волдеморта нет шансов! А вот послушай, что Дамблдор говорит дальше.

– Три месяца назад Гарри снова сразился с Волдемортом. Что случилось в этот раз?

– То, что Гарри удается оставаться в живых после встреч с Волдемортом, не дает покоя этому волшебнику. Похоже, он решил, что убить Гарри – это вопрос чести. При помощи своих слуг Волдеморт похитил из Хогвартса Гермиону Грейнджер, зная, что Гарри бросится спасать девушку. Так состоялась ещё одна схватка с Волдемортом.

– Эта девушка много значит для Гарри?

– Они дружат с первого класса. Все в Хогвартсе знают неразлучную троицу друзей Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Рональд Уизли.

– По-моему интервью получилось хорошим, – подвела итог Гермиона.

– Ну, с Дамблдором да, но со мной, – Гарри недовольно покосился на третью страницу «Ежедневного пророка». Несколько особенно удачных его фотографий грустно и сосредоточенно смотрели на окружающий мир.

– Ну ты тут получился очень хорошеньким, – улыбнулась Гермиона.

– Ещё бы, – фыркнул Гарри, – корреспондентка не столько расспрашивала меня, сколько фотографировала во всех позах и ракурсах. Фадж, видите ли, дал указание, чтобы статья впечатлила!

Гермиона снова улыбнулась и принялась читать интервью. Большая его часть являла собой переделанный и отредактированный рассказ Гарри о возвращении Волдеморта, напечатанный когда-то «Придирой» и перепечатанный позже «Ежедневным пророком».

– Пусть так, – сказала Гермиона, – это сделано с целью напомнить о том, что Волдеморт действительно вернулся. Дальше тебя расспрашивают о том, что произошло в Министерстве Магии.

– Дамблдор научил меня, что нужно говорить, поэтому, в общем и целом, наши рассказы совпадают.

– Потом обо мне. Ага вот ещё… Какие заклинания против Волдеморта вы применяли? – прочитала девушка. – Протего, Патронус и Зеркальный щит.

– А дальше совершенно неуместно: «Пытаясь спасти своего друга, Гарри едва не погиб. Но к счастью чувство глубокой ответственности и нежной школьной дружбы дало юноше сил выдержать это испытание», – Гарри ткнул в соответствующие строчки.

– Я понимаю, что это выглядит несколько напыщенно, но на читателей это действует. А для нас сейчас самое главное, чтобы как можно больше волшебников поверило тебе и профессору Дамблдору, – ответила Гермиона.

– Нам вот-вот возвращаться в школу, и я не хочу повторения истории со статьями Риты Скитер на 4 курсе, – возразил Гарри.

*

Прошло два дня. «Волшебный голос правды» пока молчал, готовя обещанные публикации. Мистер Уизли приносил из Министерства, а Глэдис – из редакции «Ежедневного пророка» мешки писем для Гарри. В основном это были восторженные восклицания по поводу того, как хорошо Гарри получился на фотографиях, какое мужество проявил, спасая свою подругу, любовь, юную напуганную девушку (кто как думал) и сколько страданий выпало на долю такого молодого волшебника.

– А тут даже признания в любви, – Джинни захихикала, помахав несколькими письмами.

– Интересно, от кого? – спросила Гермиона, изо всех сил пытаясь скрыть ревность в голосе.

– Этих я не знаю, наверное, они уже давно закончили школу, о, вот от какой-то малявки, а вот… Ба, знакомые все лица! Гарри, а я и не знала, что в тебя втрескалось столько моих однокурсниц! – Джинни довольно высыпала на Гарри конверты, разрисованные сердечками. Рядом летал целый рой маленьких купидончиков, обычно сопровождающих любовные послания.

– Хоть бы одна кричалка для разнообразия, – Гарри попытался прикрыть свою смущение шуткой.

– Кричалки взрываются ещё в редакции, так что покупайся пока в славе, – весело отозвалась Джинни.

Сириус радостно кричал и рвал письма, которые протягивала ему Гермиона. Ловить купидончиков он уже устал.

Однако уже к вечеру второго дня Гарри и Гермиону ждала совершенно неожиданная и неприятная новость: Тонкс лишили должности аврора.

– Но почему? – возмущенно воскликнула Гермиона.

– Якобы не соответствую. После родов потеряла форму и навыки, – расстроено ответила молодая женщина.

– Но это ведь не настоящая причина, верно? – спросил Гарри.

– Я думаю, что да. На самом деле в Министерстве так или иначе очень настороженно относятся к людям, приближенным к Дамблдору, – вздохнула Тонкс.

– Как так! – вскрикнула Гермиона. – Мне казалось, что профессор Дамблдор сейчас популярен!

– В общем да, и Фаджа это пугает. Он боится и … Сами-Знаете-Кого, и Дамблдора, потому что, по его мнению, и тот и другой могут отобрать у Министра его мягкое уютное кресло.

– Как это глупо! – всплеснула руками Гермиона. – Ведь это только на руку Волдеморту.

– Да, это в его стиле, – отозвался Ремус – он стоял возле Гарри, держа на руках Сириуса. – Волдеморт – мастер сеять недоверие и вражду. Корнелиус Фадж – один из самых серых и посредственных политиков. Многие будут рады его отставке, и уж Волдеморт воспользуется ситуацией, чтобы этот пост занял нужный ему человек. Самой мудрой позицией для Фаджа в сложившихся обстоятельствах было бы прислушиваться к советам профессора Дамблдора, но именно это он и боится делать.

Гарри тихо выругался в адрес Министра, и Гермиона не посмотрела на него с укоризной.

*

Гермиона и Гарри очень переживали, что теперь будет с Тонкс и Ремусом, которые остались без работы. Неопределенность их будущего давила на молодых людей. К счастью, переживания были недолгими. Профессор Дамблдор, появившийся в доме на площади Гриммо 12, предложил Тонкс занять должность учителя по защите от темных искусств.

– Соглашайся, Тонкс, – обрадовано вскочила Гермиона, – у нас наконец-то будет нормальный преподаватель!

– Первый после Ремуса, – поддакнул Гарри.

– Ну, я, конечно, согласна, – немного смутилась молодая волшебница, – но только предупреждаю, что я буду очень… как бы это сказать … веселым и продвинутым учителем.

– Я помню, ты была сорвиголова в школе, – улыбнулся профессор Дамблдор, – но ведь та веселая хулиганка уже остепенилась и стала мамой.

– Да, пожалуй, да, – кивнула Тонкс, – но от себя не убежишь, профессор Дамблдор… Одним словом, не обижайтесь, если я не буду вести себя так же достойно, как профессор Макгонагал.

– Немного веселья среди преподавателей нам не повредит, – добродушно качнулись очки-полумесяцы. – За маленьким Сириусом будет присматривать Добби. И Ремус сможет навещать тебя, когда пожелает. Все условия, Нимфадора, только соглашайся.

– А разве я собиралась говорить нет? – приподняла брови Тонкс.

Предложение профессора Дамблдора подняло настроение и Тонкс, и Гермионе, а особенно Гарри, который до сих пор вспоминал двух последних учителей по защите от темных искусств с отвращением.

– Если честно, у меня даже от сердца отлегло, – довольно говорил он Гермионе, когда они уже собрались лечь спать. – Тонкс очень хорошая, добрая, веселая. И я жду с нетерпением, как она отбреет Малфоя, если тот высунет свой острый нос, чтобы подколоть её.

– О да-а! – протянула Гермиона. – А сколько она анекдотов знает! Правда, большинство из них пикантного характера, но все равно смешно.

– А ещё я загадал, что если у нас будет нормальный учитель по ЗОТИ, то год пройдет хорошо, – произнес Гарри, удобнее устраиваясь возле Гермионы.

– Завтра мы отправимся на Диагон-аллею, купим учебники и новые мантии, – девушка деловито дернула носом, – старые уже малы на тебя. В списке указано, что нужна будет парадная мантия для праздников, которые проводятся для старшекурсников. Постараюсь присмотреть тебе получше и подороже, чем та, что была на 4 курсе. Мантию для выпускного купим весной, ведь вечер вручения дипломов будет через неделю после последнего экзамена. Ещё нужно будет попросить Добби перестирать нашу одежду. Надеюсь, что без Рона и близнецов мы соберемся в школу спокойно.

– Ага, – согласился Гарри, и мысленно добродушно добавил «Под твоим четким и правильным руководством».

– Я очень люблю и уважаю семью Уизлей, но согласись, что они шумные и суетливые, особенно миссис Уизли, – ответила Гермиона и посмотрела на Гарри.

Тот загадочно улыбался.

– Что случилось? – спросила девушка.

– Жду, пока ты закончишь с планированием скучных вещей и перейдешь к главному и самому интересному, – ответил он.

Девушка тихо рассмеялась, догадавшись, куда он клонит.

– Интересно, как там поживает наш любимый чокнутый рыцарь Кэдоган? – спросила она.

– Ужасно по нему соскучился, – Гарри придвинул девушку к себе.

Глава 12. Диагон-аллея

На следующий день Гарри, Гермиона, Джинни и Тонкс отправились на Диагон-аллею.

– Должна же я хотя бы немного походить на учителя, – Тонкс примеряла разные мантии, меняя под них цвет волос.

Гермиона держала на руках маленького Сириуса, вся одежда которого, как обычно, была украшена вывязанными сничами и «Молниями». Гарри, заваленный сумками с покупками, терпеливо стоял рядом с девушкой.

– Нет, так я похожа на профессора Макгонагал, – Тонкс состроила строгое лицо, удивительно похожее на лицо Минервы. – Зеленый мне не идет. Попробуем черный.

Гарри хихикнул, увидев, как Нимфадора перекривляет Снейпа.

– Нет-нет, грязные волосы мне тоже не идут. Как думаешь, Герми, может, взять вот эту милую малиновую мантию в сердечках? Нет, возьму жгуче-красную с золотом, в поддержку Гриффиндора.

Повеселившись вдоволь, Тонкс остановила свой выбор на нескольких довольно модных, но относительно скромных мантиях. Гермиона и Гарри вышли из магазина следом за ней и с удивлением пронаблюдали, как молодая волшебница вынула из сумочки крошечную коляску и увеличила её до размеров, необходимых для Сириуса.

– Этот барсук уже наел себе приличные щеки, долго нести его на руках тяжело, – весело сообщила им Тонкс, усаживая мальчика в коляску и наколдовывая ему разноцветных игрушек. – Какие у нас планы дальше? – спросила она.

– Нужно купить Гарри парадную мантию, – сообщила Гермиона.

– О’кей, идем покупать парадную мантию. Я знаю, где это можно сделать. К мадам Малкин не советую, у неё мантии, действительно, на все случаи жизни, кроме торжественных, – Тонкс покатила перед собой коляску. Гарри и Гермиона последовали за ней.

Проходя мимо магазина «Все для квиддича», Гермиона посмотрела на витрину: не придумали что-нибудь круче «Молнии»? Например, метлу со сверхзвуковой скоростью «Конкорд»? Вроде бы нет.

В магазине «Парадные мантии» у Гарри зарябило в глазах от обилия разноцветной одежды для волшебников. Все мантии и в самом деле были очень красивыми и дорогими. «Наверное, здесь одевается профессор Дамблдор», – подумал Гарри.

– Боже мой, какая безвкусица и столько стоит! – услышал он возмущенный шепот Гермионы.

– Что? – спросил Гарри, нагнувшись к её уху.

– Как тебе этот кошмар? – девушка указала на мантию, висящую прямо посередине витрины. Она была ярко-оранжевого цвета, а её пижонскому покрою могли позавидовать наряды самого Гилдероя Локхарта, когда он мелькал на первой странице «Ежедневного пророка».

По мнению Гарри, если бы не цвет, то мантия была бы красивой, хотя, пожалуй, даже слишком красивой. Если у волшебников проводятся церемонии, похожие на маггловское вручение Оскара, то это самый подходящий наряд. Гарри тут же вспомнил, что идя по Диагон-аллее, замечал, как многие на него смотрят и тычут пальцем, говоря про интервью в газете, а несколько человек даже хотели взять автографы, но, к счастью, им что-то помешало это сделать. Вырядиться в такую мантию, чтобы уж точно заметили все?!

– Посмотри вот на эту, – Гермиона указала на зеленую мантию из дорогой ткани, – по-моему, очень мило.

Гарри согласно кивнул и терпеливо выдержал примерку, которая сопровождалась кружением вокруг него Гермионы и продавца. После того, как мантия была упакована, Гарри напомнил, что хотел бы заглянуть к близнецам.

– Да, конечно, – согласилась Гермиона. – Тем более, уверена, что Рон застрял там, не в силах оторваться от выгодного бизнеса. Поэтому в Хогвартс-экспресс ему придется садиться с прошлогодними вещами.

– Вот и оторвем его, – заметил Гарри.

– Обожаю этот магазин, Фред и Джордж – очень талантливые шутники. Как думаешь, Герми, не купить ли мне там эротический плащ-невидимку? – захихикала Тонкс.

– А как он действует? – повернулись к ней Гарри и Гермиона.

– Ну, – Нимфадора заговорщицки подняла брови, – когда его надеваешь, то одежда на тебе становится невидимой.

Гарри и Гермиона рассмеялись.

– О, совсем забыла, мне нужно купить ещё одну книгу, – спохватилась Тонкс, когда они проходили мимо «Флориш и Блотс». – Покараульте моего барсучонка, я быстро.

– Так значит ты барсучок? – спросил Гарри, присаживаясь рядом с Сириусом.

Малыш заулыбался ему и захлопал по движущимся на веревочке игрушкам.

– На самом деле, это очень остроумно, – отозвалась Гермиона. – У Тонкс анимагическое животное – барсук.

– Она тоже анимаг? – ахнул Гарри.

– Нет, она не училась преобразовываться. Но животное на всякий случай рассчитала, – улыбнулась Гермиона.

– А мою птичку Снейп так до сих пор и не вычислил, – заметил Гарри.

– И не вычислит, – ответила Гермиона, – потому что у него к тебе предвзятое отношение. Для вычисления анимагического животного нужны не только физические мерки, но и мерки характера. Профессор Снейп считает тебя заносчивым и высокомерным, поэтому не исключено, что у него получился какой-нибудь павлин, – девушка фыркнула и, посмотрев на Гарри, произнесла с теплотой в голосе, – а у меня сокол получился.

Гарри потрясенно посмотрел на улыбающуюся Гермиону.

– Ты… ты рассчитала мое анимагическое животное? – изумленно спросил он.

– Только приблизительно, Гарри. Это, правда, очень трудно, такие сложные расчеты.

– Гермиона, – потрясенно покачал головой Гарри, – ты… ты просто умница!

– Вау, Грейнджер уже родила первого Поттереныша! – раздался знакомый ленивый голос.

Гарри закатил глаза, едва сдержав стон. Гермиона страдальчески поморщилась, словно вдохнула неприятный запах.

К ним подошел Малфой в сопровождении своих верных телохранителей. Драко очень повзрослел за лето и стал ещё больше похож на своего отца. Кребб и Гойл выглядели чуть массивнее Дадли.

Гарри подавил первое желание ответить слизеринцам неприличной остротой, которая напрашивалась сама при виде этой неразлучной троицы. Но затем он посмотрел на маленького Сириуса, подумал о предстоящей драке и решил просто презрительно посмотреть на Малфоя и его свиту.

– Понимаю твое негодование и обиду, Малфой, – произнесла Гермиона, заботливо поправив шапочку на Сириусе, – в прошлом году ты лишился значка старосты факультета, и в этом году нет никакой надежды на то, что ты будешь старостой школы.

По лицу Малфоя поползли бледно-розовые пятна. Гарри с удивлением почувствовал, что слова Гермионы серьёзно задели Драко. Надо же, он до сих пор переживает, что больше не староста?! События конца прошлого учебного года вытеснили из головы Гарри понятие «староста» как таковое.

– А тебя лишили этой должности ещё раньше! – злорадно процедил Малфой.

– Вовсе нет, – спокойно улыбнулась Гермиона. – Я сама попросила, потому что у меня были более важные дела.

– Например, трахаться с Поттером? – ехидно спросил Малфой.

– Это гораздо приятнее, чем с бабушками и мопсами, – сверкнула глазами Гермиона.

– Заткнись, грязнокровка, – прошипел Драко, и его пальцы сжались в кулак.

– Заткнись ты, Малфой, – зло произнес Гарри. Может все-таки дать ему в морду усилием мысли?

Малфой перевел взгляд на Сириуса.

– Вылитый ты, Поттер! А на его распашонках твоя грязнокровка увековечила все пойманные тобой сничи и поломанные метлы?

Кребб и Гойл загоготали.

Сириус закатил глаза и скривился, подражая манере Малфоя.

– А! – Драко вскрикнул, увидев остроумную пародию на себя.

– Молодец, малыш, – Гарри довольно пожал маленькую ручку мальчика. Гермиона расхохоталась. Сириус к лицу Малфоя добавил уши Добби. Гермиона взвизгнула, а Гарри едва удержался, чтобы не упасть от смеха возле коляски. Кребб и Гойл заржали. Малфой бросил на них испепеляющий взгляд, и те заткнулись.

– Что это за маленький урод? – как можно презрительнее спросил Малфой.

– Ты так думаешь?

Драко оглянулся. Позади него стояла Тонкс.

– Это мой сын. Я ваш новый преподаватель по ЗОТИ. А ты, Драко, попал, – безмятежно произнесла молодая женщина.

– Ну, то есть я хотел сказать, – растерянно забормотал Малфой.

– Что он симпатичный, – закончила за него Тонкс. – Нет, Драко, ты совершенно прав, в таком виде мой бедный Сириус действительно тянет на уродца.

Нимфадора взяла сына на руки и щелкнула пальцами возле его уха. Сириус принял свой обычный вид.

– А вот так он – настоящий симпатяга! – Тонкс довольно повела бровями и улыбнулась.

Малфой и его свита незаметно исчезли. Тонкс вернула Сириуса в коляску и повернулась к Гарри и Гермионе.

– Ну что? Идем к близнецам Уизли?

– Идем, – согласно кивнули они.

В магазине «Волшебные выкрутасы Уизлей» была огромная очередь. Похоже, весь Хогвартс решил перед началом учебного года набрать разных шуток, чтобы не скучать во время уроков и перемен. Молодые девушки-продавщицы быстро подавали требуемые конфеты, батончики, фальшивые волшебные палочки, спецпитание для спецсачкования, жвачки-для-горячки и прочие волшебные шалости.

– Сегодня тут дурдом! – радостно крикнул Рон, пробегая мимо Гарри с ящиком в руках.

– Приходите к закрытию магазина, – помахал им рукой Фред прежде чем скрыться в подсобке.

– Ну что ж, Сириус, мой гуттаперчевый барсучок, мы лишние на этом празднике жизни, – заметила Тонкс, – зайдем попозже.

Нимфадора предложила Гарри и Гермионе посидеть на площадке кафе «Волшебное мороженое». Те с удовольствием согласились. Гарри купил себе, Гермионе и Тонкс по большому мороженому. Сириус жадно открывал рот, когда мама подносила к нему ложечку с лакомством.

– Сластёна, – прокомментировала Тонкс, когда ребенок проглотил очередную ложку. – Так он ещё и рот приноровился расширять, когда что-то вкусное ему даешь!

– Вот вы где! – к ним подбежала Джинни.

Несмотря на то, что девушка улыбалась, Гарри почувствовал, что она очень раздражена. Миссис Уизли купила ей дурацкую мантию на свой вкус и подержанные учебники. Гермиона втянула Джинни в разговор, чтобы отвлечь от неприятных мыслей.

Через некоторое время уставший Сириус начал капризничать и кривляться.

– Нам пора спать, – сообщила Тонкс. – Вы оставайтесь, поболтайте ещё.

Молодая женщина попрощалась с ними, сложила коляску до карманных размеров, прижала к себе воющего Сириуса, вынула из кармана портал в виде старой пудреницы и исчезла.

Гарри, Гермиона и Джинни посидели в кафе ещё немного, побродили по магазинчикам и отправились к близнецам.

– Сегодня мы заработали кучу галеонов, – удовлетворенно проговорил Джордж, закрывая за ними дверь.

– А где Рон? – спросил Гарри.

– Побежал за покупками на честно заработанные свои кровные. Говорит, что мама ему больше не будет указывать, какие мантии и носки покупать, – ответил Фред.

– Уже почти все магазины закрылись, – хмыкнула Гермиона.

– Ничем не можем ему помочь, – пожал плечами Джордж.

– Рон одержим идеей купить себе «Молнию» и новую парадную мантию, – хитро улыбнулся Фред.

– Его назначили старостой школы, – как бы между прочим заметил Джордж.

– ЧТО? – в один голос спросили Гарри и Гермиона.

– Да, милая семейная традиция, уже надцатый староста школы, сами понимаете, такой важной шишке нужны только самые лучшие и новые мантии. Жаль только некогда их купить! – наигранно сочувственно вздохнул Фред.

– Но ведь Рон нарушил … ну, то есть иногда нарушал школьные правила, – недоуменно произнесла Гермиона.

– Ну, староста школы вовсе не обязан быть девственником, – улыбнулся Джордж.

– К тому же, если бы директор выбирал старост среди правильных учеников, давших обет целибата до окончания Хогвартса, то тогда бы ему просто некого было назначить! – захохотал Фред.

Гермиона сжала губы, пытаясь скрыть улыбку.

Джордж отвел Гарри в сторону.

– Ну? – тихо спросил он. – Как дела на личном фронте?

– Все хорошо, – кивнул Гарри. – Ваши советы помогли.

– И ты убедился, что девушка лучше всех этих пчелок?

– Убедился, – довольно кивнул Гарри.

– Рон нам уже все уши прожужжал тобой и Гермионой. Сказал, вы даже Снейпу ни разу не попались! Это класс! Это требует специального приза!

Джордж ушел в подсобку и вскоре вернулся оттуда, держа в руках коробку.

– Это пивзофилчеотвлекалка, – провозгласил он. – Устанавливаете её на дверях темного пустого класса. Когда подходит миссис Норрис, то ей слышится лай, а когда приближается Филч, то тут же вспоминает, что забыл закрыть двери своего кабинета, а когда подлетает Пивз, то ему начинает мерещиться Кровавый барон!

– Не может быть, вы умеете накладывать такие сложные чары! – воскликнула Гермиона.

– Ну, это не совсем наша заслуга, – сознался Фред. – В одном тайничке, Гарри знает каком, мы нашли листочек с несколькими волшебными формулами от неких господ Сохатого и Бродяги. Они были настоящими гениями шкодливых дел.

– Мы готовую формулу заклинания еле-еле научились произносить, а они это придумали! Талантища! – потрясенно выдохнул Джордж.

Гарри с Гермионой переглянулись.

Входная дверь магазина открылась, и появился запыхавшийся Рон.

– Что-то ты быстро, братишка, – хмыкнул Фред.

– Блин, уже все магазины закрылись! – возмущенно воскликнул Рон.

– Просто беспредел какой-то, могли бы сегодня и до позднего вечера поработать, – поддакнул Джордж.

– Ну ничего, самое главное мне купить удалось, – довольно улыбнулся Рон.

Только сейчас Гарри и Гермиона заметили в его руках два свертка.

– Новая метла и новая парадная мантия, – гордо произнес Рон.

– Новая метла? – Гарри мигом очутился возле друга. – Какая?

– «Молния», – гордо вымолвил Рон и победоносно посмотрел на братьев и школьных друзей.

Гарри осторожно развернул сверток и любовно осмотрел красавицу метлу. Новенькая «Молния» выглядела лучше, чем Гаррина. Впрочем заметных отличий, кроме номера, не было. Гарри пытался содержать свою «Молнию» в идеальном порядке.

– Как хочешь, Гарри, возвращайся в команду. Я буду капитаном, ты ловцом, Кубок просто обязан достаться Гриффиндору, ведь мы уходим из школы!

– Да, я поговорю с профессором Дамблдором, попрошу, чтобы он позволил мне вернуться в команду, – живо отозвался Гарри, заворожено глядя на новенькую метлу Рона.

– С двумя «Молниями» и таким ловцом кубок будет нашим, это 100 %! – Рон победно поднял метлу и потряс ею.

– А как же с остальными вещами для школы? – спросила Гермиона. – Ты купил учебники, обычные мантии, чернила, пергамент?

– Нет, не успел, – сознался Рон.

– А зачем это ему? Он целый год будет летать на «Молнии» в своей парадной мантии, – съехидничал Джордж.

– Кстати, покажи нам её, – попросил Фред.

– Ну, учебники, чернила и пергамент мама обещала купить, – ответил Рон, разворачивая второй сверток, – а школьные мантии завтра перед поездом забегу куплю.

Гарри едва сдерживался от смеха, глядя как Гермиона сверлит Рона строгим взглядом а-ля миссис Уизли.

– И ты считаешь, что успеешь? – наконец выговорила она.

– Успею, – беззаботно отозвался Рон и встряхнул перед изумленными взглядами друзей своей покупкой. Эта была та самая дорогая мантия ярко-оранжевого цвета.

– Вот, просто класс, – восхищенно протянул Рон, увидев, как вытягиваются лица Гарри и Герионы.

– Как я понял, под цвет волос, – произнес Фред.

*

Гарри помнил, что в предыдущие годы день перед отъездом в школу всегда был суетным, нервным и бестолковым. Близнецы, Рон, Джинни и миссис Уизли шумно собирали вещи, перепроверяли и в итоге что-то забывали в самую последнюю минуту. Теперь, когда из Уизлей в доме на площади Гриммо 12 осталась только Джинни, вещи собрались удивительно быстро и подозрительно легко. Добби сложил выстиранную одежду аккуратными стопками. Гермиона сложила их в чемодан, проверила, все ли взял Гарри. И оказалось, что на этом приготовления окончились.

– Пойду помогу Тонкс, – сказала девушка, закрывая чемодан Гарри.

Гарри услышал, что где-то в комнатах плачет Сириус. Он пошел следом за Гермионой. Ремус пытался угомонить воющего ребенка, Нимфадора нервно перетряхивала свои вещи.

– Попробуй ты, Гарри, – устало улыбнулся Люпин. – Наверное, общая нервозность подействовала и на него.

– Куда-то все попропадало! Ну не елки ли зеленые! – Тонкс всплеснула руками. – Я никогда не умела собирать эти чертовы вещи. И тем более, еще и вещи малого!

– Стоп, стоп, стоп, – к ней подошла Гермиона. – Успокойся, я тебе помогу. Когда собираешься и нервничаешь, все вещи только и делают, что пропадают. Давай все по порядку, – девушка деловито посмотрела на книги. – Вот с книг и начнем.

Гермиона принялась укладывать их в чемодан. Тонкс начала складывать вещи ребенка. Появившаяся Джинни радостно сообщила, что закончила со своими сборами. Гарри и Люпин вышли, чтобы им не мешать. Сириус успокоился, удобно устроившись на руках Гарри.

– Славный пацаненок, – произнес Гарри, когда они с Ремусом сели в гостиной, и рассказал ему историю с Малфоем.

Люпин послушал её с удовольствием.

– Если честно, до Сириуса мне не приходилось сидеть с ребенком, – Гарри улыбнулся мальчику и поправил его летнюю шапочку с помпончиком в виде снича. – Я даже не знал, как его держать… Он очень похож на крестного, правда?

– Да, – кивнул Люпин. – Сириус как-то показывал мне и Джеймсу свои детские фотографии. Барсучок, действительно, очень похож на него.

– Я к нему привязался, – Гарри неловко улыбнулся, – поэтому даже рад, что он поедет с нами в школу. Но это, наверное, плохо для тебя, да? – он виновато посмотрел на Ремуса.

– Я смогу видеть его, когда через камин буду приходить к Тонкс, – успокоил его Люпин.

– Тебе можно будет приходить?

– Конечно, – Ремус рассмеялся, догадавшись, о чем думает Гарри. – Все преподаватели общаются со своими семьями через каминную сеть, просто это не афишируется. Тонкс скажет мне название именно того камина, который находится в её комнате. Мы сможем дальше видеться.

– Я не знал, – сказал Гарри, – думал, что учителя безвылазно живут в Хогвартсе, кроме летних каникул.

– Ты почти угадал, – Ремус достал из кармана мантии новую игрушку для Сириуса, потому что мальчик уже начал уползать к двери, утратив интерес к старым погремушкам. – Те учителя, у которых нет семьи, а также деканы факультетов находятся в Хогвартсе почти все время. Сириус, – он погрозил пальцем мальчику, который, кряхтя от усердия, попытался сломать погремушку.

– Как у тебя с Тонкс? – понизив голос, спросил Гарри. Сириус подполз к нему и неуклюже попытался влезть на колени парня.

– Вроде бы хорошо, – осторожно ответил Ремус.

Гарри внимательно посмотрел на друга своего отца. Нет, все-таки блокология – это сила! Все, что не сказал Ремус, сказали его яркие мыслеобразы и охватившие чувства. В постели все нормально, но это пока. После полнолуния я неделю ни на что не буду годиться, зато за неделю до ей, бедняге, можно смело мне давать охлаждающее зелье. А ещё моя бедность…

– Про бедность не беспокойся. Тонкс и Сириусу есть за что жить, – произнес Гарри, беря на руки ребенка. – Ты нужен ей как муж, а барсучку как отец, – Гарри немного смутился, что произнес это едва ли не торжественно. Но что поделать, если у Гермионы такие умные слова.

Сириус вертелся в руках Гарри, потянул его за ухо, а потом схватил за нос.

– Ну что, Барсучок, попался, – Гарри вскочил с ним. Ребенок радостно завизжал.

– Ты очень хороший человек, Ремус, – Гарри, потрусив и покрутив маленького Сириуса на руках, снова сел рядом с Люпином. – Мама в дневнике писала, что ради такого, как ты, можно потерпеть некоторые неудобства.

Люпин изумленно посмотрел на Гарри. Мысли о Лили породили в нем мощную волну тепла, нежности и грусти. Гарри вспомнил о боггартах своих родителей.

– Ремус, я хотел спросить об отце… Это правда, что у него были проблемы с сердцем?

– Да, но Лили уверяла нас, что это поправимо, она заставляла Джеймса носить с собой зелье, – ответил удивленно Ремус. – Откуда ты это узнал?

– Мне иногда про родителей снятся сны…что с ними было, – произнес Гарри, – у отца был боггарт – моя мама… избитая.

– Да, я помню, – Ремус внимательно смотрел на Гарри.

– Почему он этого боялся?

– Однажды на то поселение, где жили твои мама и папа, напали упивающиеся смертью. Я точно этой истории не знаю, я тогда спал… Лили давала мне сонное зелье, чтобы я легче переносил превращение в оборотня. Когда я очнулся, страшное было позади. Сириус рассказал мне вкратце, что упивающиеся схватили Лили, но она каким-то чудом спаслась. С тех пор Джеймс очень боялся, что с ней что-нибудь случится плохое и не оставлял её одну. Я и Сириус всегда её охраняли, когда Джеймса не было дома по делам Ордена.

Сириус капризно захныкал. Гарри посмотрел на него и перевел взгляд на Люпина:

– Он хочет пить.

*

– Пока я ещё не твой учитель, а Джинни ушла, расскажу, – Тонкс заговорщицки подмигнула Гермионе. Девушка подсела ближе.

– Эти волки, кто бы мог подумать! – Тонкс округлила глаза.

– Перед полнолунием у Ремуса должна очень повыситься сексуальность, – ответила Гермиона, – после полнолуния резко понизиться.

– У-у-у, – огорченно надула губы Тонкс.

– Между прочим, у всех людей бывают периоды повышенной и пониженной сексуальности, просто у оборотня это ярче выражено, – девушка пожала плечами. – Я наблюдала за собой и выяснила, что у меня усиливается желание перед критическими днями.

– А у Гарри? – осторожно спросила Тонкс и зажмурилась «Ничего, что я так?»

– Гарри? – Гермиона хихикнула. – Если он чем-то не расстроен, то… желание есть всегда.

– Ой, а зачем же тогда профессор Дамблдор велел ему заниматься со Снейпом? Это же ходячее охлаждающее зелье!

– Да, – недовольно поморщилась Гермиона, – Гарри после его уроков очень злой. Но из любой ситуации есть выход, – морщинка, залегшая было между бровями девушки, разгладилась, – я его начинаю утешать назло профессору. Помогает!

– Гермиона, ты очень умная девочка, очень! Я потрясена, – Тонкс уважительно качнула головой. – Помоги мне с одной невероятно сложной задачей.

– Я всегда рада помочь! – с готовностью отозвалась Гермиона.

– Видишь ли, я не могу придумать себе любовную кличку, – ответила Тонкс.

– Какую ещё любовную кличку? – прыснула Гермиона.

– Ну, я не хочу, чтобы Рем называл меня в постели по фамилии, – Тонкс скривилась, едва сдерживая смех, – Нимфа моя, тоже никуда не годится.

Гермиона пискнула, закрывая рот руками.

– Дора? Какая Дора? Для меня это чужое имя. Тебе смешно, а мне обидно! Вот мама! Придумала же меня назвать Нимфадорой! То ли дело твое имя – Герми, Гермиона, его так удобно выдыхать, стонать. А что делать бедной несчастной Нимфе, Доре, Тонкс! Тонкс! Как споткнулся и упал, честное слово!

Гермиона вытерла выступившие от смеха слезы.

– Я что-нибудь придумаю, – пообещала она.

– Спасибо, Герми, ты настоящий друг. И ещё, – Тонкс перестала улыбаться и покраснела. – Чем ты предохраняешься?

– Зельем Бесплодия, – ответила Гермиона, понимающе кивнув. – Ты не умеешь его готовить, да? Я сварю.

– Спасибо! – Тонкс счастливо пожала девушке руку. – Мне нельзя иметь от Рема детей. А маггловские презервативы – фигня! Даже с наложенными на них заклинаниями, – молодая волшебница выразительно выругалась одними губами. Гермиона снова засмеялась.

– Тебе смешно, а у меня Барсучок родился! – Тонкс расхохоталась, затем встала с кровати и подошла к чемодану. – Последняя контрольная проверка, – женщина порылась в чемоданах и закрыла их.

– Все на месте, но альбома с фотками моими и Барсучка я так и не нашла, – подвела итог Тонкс.

– Я видела его пару дней назад, он лежал вот здесь, – ответила Гермиона, – мы с Гарри его смотрели.

– Ну а теперь его нет, ладно, найдется, когда не будет нужен, у меня с вещами всегда так, – Нимфадора махнула рукой.

– Я попрошу Добби поискать его, – предложила Гермиона.

– Кстати, о Добби, эти домашние эльфы такие эротоманы!

Гермиона снова покатилась от смеха.

– Ужасно любят подглядывать! – продолжила Тонкс. – Они считают, что должны быть в курсе всех хозяйских дел. Правда, дальше их любопытных голов это не идет, но все равно не очень приятно, когда ты лежишь в объятиях мужчины, а Кричер тебе сообщает: отщепенцы рода занимаются развратом, хозяин спит с грязнокровкой.

– Какой ужас! – искренне поразилась Гермиона.

– Между прочим, этот мерзкий эльф удрал служить Малфоям. Нужно будет как-нибудь заявиться к ним и предъявить на него права. Кричер должен служить теперь мне и сыну Сириуса.

– Обязательно забери Кричера у этих ужасных людей, – воскликнула Гермиона, – и освободи его из рабства. Пусть он, как и Добби, служит тебе за оплату!

– Гермиона, если я уж и доберусь до этого конченного эльфа, так это для того, чтобы убить его! – возразила Тонкс. – По его милости Барсучок остался без отца!

– Да, – опустила голову Гермиона, – и Гарри тоже так считает.

– Поэтому пусть дальше пашет на Люца и Нарси, а иначе мне придется бороться с зовом голоса предков, то есть желанием украсить гостиную головой этого эльфийского маразматика.

Гермиона едва заметно вздохнула. К счастью, дверь открылась и появился Люпин с ноющим Сириусом на руках.

– Малыш хочет пить, – сообщил Ремус.

– Пожалуй, пора спать, – Гермиона поднялась. – Доброй ночи!

Девушка вежливо им улыбнулась и вышла из комнаты.

– Что-то не так? – спросил Ремус.

Тонкс напоила из бутылочки ребенка.

– Всем хороша Гермиона, но на этих эльфах у неё точно сдвиг, – ответила Нимфадора, прижимая к себе притихшего Сириуса. – Ладно, зато я точно теперь знаю, как в случае чего отправить Люциуса Малфоя в Азкабан.

– Как? – удивился Ремус.

– После школы она собирается создать международную организацию, борющуюся за права порабощенных эльфов. Она посадит Люца за сексуальную эксплуатацию этих бедных существ.

– Что?! – потрясенно воскликнул Люпин.

– Эта семейка ещё испорченнее, чем наш род Блеков, – хмыкнула Тонкс, – а мама Сириуса очень любила, когда Кричер чесал ей пятки.

Глава 13. Любовь сквозь века

Гермиона ушла в ванную, а вернувшись, увидела, что Гарри лежит на кровати. Заведя руки за голову, он думал о предстоящим учебном годе, о комнате за сэром Кэдоганом, завтра придется спать в спальне Гриффиндорской башни одному, нужно предложить Гермионе сегодня.

– В этой суете мы совсем забыли отметить одно очень важное событие, – Гермиона загадочно улыбнулась.

– Какое? – заинтриговано спросил Гарри, садясь.

– Годовщину потери нашего целомудрия, – она многозначительно подняла брови.

– Точно, – вспомнил Гарри.

– Если ты помнишь, то это событие произошло в ночь с 30 на 31 августа прошлого года, – торжественно произнесла Гермиона.

– Надо это как-то отметить, – Гарри ожидающе посмотрел на девушку.

– За прошедший год мы, несомненно, стали мэтрами амурных дел, поэтому предлагаю этой ночью заняться подростковой любовью, – Гермиона многообещающе расширила глаза. – Я буду Любопытной Девчонкой, а ты – Целеустремленным Мальчишкой.

Гарри хохотнул, услышав такое. Но идея ему понравилась. Ему вообще нравилось, когда Гермиона предлагала какую-нибудь интересную фантазию, навеянную нужными маггловскими книгами.

– Ну что ж, – Гарри взял волшебную палочку и потушил свет в комнате, – старый добрый Хогвартс, кладовая для метел.

– Джеймс, ну почему именно здесь, – Лили смущенно прижималась к стене маленькой тесной кладовой, – тут не развернешься, да и Филч может нас услышать или, не дай Бог, увидеть.

Джеймс снял плащ-невидимку со своих плеч и завесил её внутреннюю сторону двери.

– Так он нас не увидит, а вот так, – Джеймс пробормотал заклинание, – ещё и не услышит. А разворачиваться здесь не нужно, Лили, мы сюда пришли за более важными делами.

Девушка почувствовала, что он прижал её к стене страстным поцелуем. Руки ловко принялись шарить по её телу.

– Слушай, Тонкс, – Сириус оторвался от губ молодой волшебницы, – а чем сейчас народ предохраняется в Хогвартсе?

– Одним потрясающе действенным способом. Называется «Снейп летит» или «Спи один», – хихикая, ответила Нимфадора. – Ну а если серьёзно, то надежнее маггловских презервативов ничего не придумали. На них накладывают заклинание невидимости и сверхтонкости, ах да, ещё и нервущести. Хорошее зелье Бесплодия готовить очень трудно, продают везде дешевую подделку.

– Надо же, – Сириус ностальгически усмехнулся, – я тоже пользовался маггловскими презервативами. Значит, ничего нового.

– Ты, наверное, много девчонок испортил в школе? – Тонкс помогла ему снять с себя мантию.

– Много, но ни одну насильно или уговорами, сами липли, – Сириус прижал её к стене.

– Не удивительно, ты красавчик, – прошептала Тонкс в перерывах между поцелуями.

– Был когда-то, – коротко ответил Сириус, жадно гладя её по груди.

– И стал им, когда привел себя в порядок, – женщина потянула с него рубашку. – Где ты это любил делать?

– В комнате по желанию и, конечно же, в кладовке по соседству с метлами, – охотно ответил Блек, не забывая шарить по телу Тонкс.

– Ого, Гарри, – Гермиона тяжело дыша, удивленно посмотрела на него, – 20 очков с Гриффиндора за такое бесстыжее ощупывание бедной девушки, – и она довольно рассмеялась, увидев на лице парня вопрос «Что не так?!»

– Все так, все замечательно, Любопытная Девчонка в восторге! – подбодрила она.

– Джеймс, ты что вытворяешь? – Лили с удовольствием и смущением перехватила руку Джеймса, целеустремленно продвигающуюся по её бедру под школьную юбку. Распахнутая блузка обнажала её круглые упругие грудки.

– Ты не носишь бюстгальтер, бессовестная девочка, – ответил Джеймс, вытащил руку из-под юбки и погладил девушку под блузкой.

– Разумеется, на свидание с тобой надевать эту вещь глупо, – наигранно строго ответила Лили.

– В общем, да, – кивнул Джеймс, и его рука вернулась под юбку. Лили издала короткий вздох и запрокинула голову.

– Ума не приложу, как можно не любить таких, как ты, – хрипло прошептал Сириус, страстно гладя пышные груди Тонкс, – в прошлый раз они были маленькие. Класс!

– Сюрприз за пазухой, – удовлетворенно улыбнулась она.

Гарри нетерпеливо откинул в сторону пояс белого махрового халата и раздвинул полы. Опять новые красивые трусики. Каждый раз новые! Гермиона любит ко всему подходить основательно, даже к любовной игре!

– Лили, что это значит? – Джеймс провел пальцем по её белым хлопчатобумажным трусикам без единого украшения и вставки.

–Трусики примерной школьницы, – шепотом ответила девушка.

Джеймс затрясся от беззвучного смеха, уткнувшись растрепанной головой в плоский живот Лили.

Сириус быстро раздел Тонкс, жадно провел руками по её стройному телу.

– В интимной прическе я тоже могу сменить цвет, – невинно пожала плечами молодая женщина.

Сириус проскулил в ответ что-то невнятное и притянул её к себе.

– Ладно, посмотрим, что с ними можно сделать, – Джеймс перестал смеяться и провел ладонями по бедрам Лили, затем обвел пальцем вокруг мягкой ткани, прикоснулся к ней губами и оттянул в сторону.

Гермиона всхлипнула, запрокидывая голову.

– Ва-ау! – выдохнула Тонкс.

– Джеймс, как мне хорошо, – рука Лили судорожно сжала метлу, стоящую рядом.

– Нет, Лили, детка, только не улетай, ладно? – тяжело дыша, попытался пошутить Джеймс.

– Я уже в стратосфере, – прохныкала девушка, не поняв его шутки. – Как ты это делаешь…Ты бесстыжий, Джеймс, я люблю тебя…а-а!

– Честно говоря, я в школе был ужасным эгоистом и терпеть не мог такие ласки, – Сириус довольно прижимал к себе тихо постанывающую Тонкс, – но потом остепенился, а с тобой даже полюбил это дело.

Гермиона сползла по стене, её глаза все ещё были крепко зажмуренные, а изо рта вырывались стоны.

– О-ой, ну как же хорошо было, – девушка крепко обняла Гарри. Он слышал её тяжелое дыхание, всхлипывания, гладил её пышные каштановые волосы и вспоминал, что когда это услышал первый раз, то испугался, что нечаянно причинил ей боль, но уже через несколько секунд по её изумленным и счастливым глазам понял, что дело обстоит как раз наоборот. Девушка впервые в жизни испытала такое сильное удовольствие и не может (или не хочет) сдерживать своих эмоций. Мозг Гарри услужливо напомнил его собственные ощущения, когда наслаждение было на грани крика, несравнимое с тем, что бывало во сне. Наконец-то это испытала и Гермиона, а он уважительно, удивленно и благодарно подумал о книжечке с советами своего отца.

– Ты сладкая, Лили, – Джеймс нежно заправлял за ухо темно-рыжие растрепанные волосы. Лили сидела на своей школьной юбке. На девушке осталась только её расстегнутая блузка. Хлопчатобумажные трусики висели на метле. – Хочешь ещё?

– А разве ты не устал? – спросила она, все ещё прерывисто дыша.

– Нет, – Джеймс хитро улыбнулся, – я не устаю получать удовольствие от того, как его получаешь ты.

– Я боюсь, что умру… просто умру от передозировки наслаждения, – Лили закрыла глаза и поцеловала ласкающую её руку Джеймса.

– А я не боюсь, – ответил Джеймс, поднимаясь с пола.

– Любишь кататься – люби и саночки возить, – Тонкс толкнула Сириуса на кровать. – Мой первый и единственный до тебя парень не соблюдал это правило, поэтому остался без меня.

– Ну и дурак, – довольно отозвался Сириус, – впрочем, молодец, – тут же добавил он.

– Джеймс, как ты меня испортил, – сокрушенно вздохнула Лили, удобнее устраиваясь на коленях. – Год назад ты бы не заставил меня это сделать даже пытками и угрозами! – девушка расстегнула ему брюки. – Нет, ну трусы со сничами, это уже слишком! – Лили расхохоталась.

– Да это Сиря с Ремом подарили, дураки, – растянулся в широкой улыбке Джеймс.

– Сам удивляюсь, как Добби ещё не вышил на моих трусах сничи, чокнутый эльф, – прошептал Гарри, едва почувствовал, что его штаны расстегнуты.

– Он просто не успел, слишком много было работы по дому, да и малыш быстро растет, – ответила Гермиона. – А теперь поуговаривай меня, чтобы я это сделала. Я ведь всего лишь Любопытная девчонка, а не продвинутая.

– Нет, ты очень продвинутая, – возразил Гарри.

– Все равно, уговаривай, – попросила Гермиона.

– А можно я прикажу?

– Извини, детка, но я, как ты, не могу, что есть, то есть, – Сириус откинулся на подушки и, направив на свои штаны волшебную палочку, произнес раздевающее заклинание.

– Ну что значит что есть, то есть, нормальная и очень умелая волшебная палочка, к тому же я там тоже умею стягиваться и растягиваться, так что мне подойдет любой мужчина, кроме Хагрида, – и Тонкс с Сириусом захохотали.

– Если бы я был с тобой в первый раз, я решил бы, что ты будешь смеяться и шутить даже во время оргазма.

– Джеймс, ты совсем спятил так орать! – Лили испуганно повернулась к двери, но, вспомнив про заклинание, успокоилась.

– Я чуть не отключился, Лили, – всхлипывая, пробормотал Джеймс, – ты… ты ужасно испорченная девчонка, я … ой, люблю тебя, – ноги его подкосились, и он плюхнулся рядом с девушкой, – без памяти, о-о-ой!

– Джеймс, давай теперь по-взрослому, я очень завелась, слушая, как ты визжал, – Лили игриво на него посмотрела.

– Нет ничего страшнее примерных девочек, засидевшихся в девственницах до 17 лет! Иди ко мне…

– Гарри, – Гермиона ласково провела пальчиком по щеке парня.

– В такие минуты я точно знаю, как вызвать Патронуса, способного разнести Хогвартс, – его губы тронула счастливая улыбка. Гермиона тихо рассмеялась.

–Давай-ка ляжем в постель, – девушка поднялась с пола. Гарри, подобрав сброшенную одежду, перебрался на кровать.

Гермиона внимательно огляделась. Добби не видно (лучше бы не знала, что домашние эльфы такие, Гарри говорить не буду).

– Давай ещё побалуемся, – предложила девушка, усаживаясь на парня.

– А говорила, что любопытная, а не продвинутая.

– Мне хочется, чтобы ты и магию применил, – Гермиона игриво тряхнула пышной копной.

– Ладно, – Гарри потянулся за палочкой, – будет тебе и баловство, и магия.

Халатик превратился в легкую сорочку. А следующий взмах палочки связал веревкой руки девушки за спиной. Гермиона издала восторженный клич.

– Кем мне быть? Благородным освободителем или коварным пиратом, пришедшим к своей жертве? – осведомился Гарри, усаживаясь возле связанной девушки.

– Освободителем, – довольно ответила Гермиона, – а я с удовольствием тебя отблагодарю.

– Ой, как все-таки здорово было, Сириус, 200 очков Гриффиндору, – довольно промурлыкала Тонкс. Сириус покрывал её лицо, шею и грудь быстрыми поцелуями. Женщина лениво отвечала ему, когда он касался её губ.

Затем, успокоившись, он лег рядом с ней.

– Хорошо, что у меня есть ты, – Сириус прижал молодую женщину к себе, – целый день ничего не делать, сидя в этом проклятом доме! Так можно и Кричера трахнуть.

Тонкс громко захохотала, услышав такое.

– И я его трахну… только палкой, по голове и очень больно, – продолжил Сириус.

– Хорошо, что тебя не слышит Гермиона, – Тонкс погладила его длинные растрепанные волосы. – Кстати, за что ты хочешь так жестоко обойтись с бедным порабощенным существом, которому уже давно пора на пенсию?

– Потому что на моем месте любой нормальный человек двинул этого домашнего придурка, если бы надумал от одиночества кое-что погонять сам с собой и услышал: «Опять хозяин глупостями занимается».

– Ну и гад! – с чувством произнесла Тонкс.

– Джеймс, все, любимый, пожалуйста, – Лили слабо уворачивалась от поцелуев, одновременно отвечая на них, – уже, наверное, светает, я опять просплю завтрак.

– Ладно, – Джеймс неохотно прекратил облизывать девушку возле уха, – я тебя уже замучил, да, моя рыжуня?

– Нет, Джеймс, – Лили обняла его, – я очень люблю тебя, и с удовольствием бы заснула в твоих объятиях, но эти уроки… Они мешают.

– Я все время забываю, что во мне дури на троих хватит, – Джеймс поднялся, произнес одевающее заклинание, шутливо выругался и переодел натянувшиеся задом наперед штаны. – Когда мы поженимся, я буду заниматься с тобой любовью все ночи напролет.

– Когда не нужно учить уроки, это будет здорово, – Лили подобрала помятую юбку и надела её, затем застегнула блузку и подтянула гольфы.

Они тихо вышли из кладовой. Джеймс накинул на себя и Лили плащ-невидимку, обнял девушку и пошел к портрету Полной Дамы.

Они уже почти пришли, когда Лили испуганно вскрикнула и тут же зажала себе рот.

– Что случилось? – вздрогнул Джеймс.

– Я забыла свои трусики, они, наверное, так и остались висеть на метле, – густо краснея, созналась девушка.

– Нет, – хитро протянул Джеймс и вынул из кармана мантии белый комочек, – ты уже раз забыла их. Больше я такой радости Филчу не доставлю. Спорю на свой Нимбус, что этот гад нашел их и занюхал до дыр.

– Джеймс! – простонала Лили, закрывая руками лицо.

– Ну не понес же он их профессору Дамблдору, – хихикнул он, – с гневной тирадой о нравах современной молодежи и с требованием выяснить, чьи.

– С него бы сталось, – подрагивая от беззвучного хохота, отозвалась Лили.

– Даже если и так, дедушка – наш человек. Что он молодым не был, что ли?

– Джеймс! – на этот раз голос Лили прозвучал укоризненно.

– Более того, я уверен, что он предпочитает, чтобы кошки превращались в женщин! Пусть даже и строгих.

– Джеймс!!!

Гарри, уютно устроившись под одеялом, спал. Гермиона лежала рядом, мысленно перебирая, все ли взято и уложено в школу. Тихий шорох, который донесся до девушки, заставил её испуганно сесть. Возле кровати стоял Добби.

– Добби! – Гермиона строго посмотрела на эльфа. – Что ты здесь делаешь?

– Добби показалось, что кто-то бродит по дому, – эльф печально моргал, глядя на свою хозяйку.

– Тебе показалось, никто посторонний в этот дом не может прийти, он заколдован!

– Тогда Добби идет спать, госпожа Гермиона.

Едва Добби вышел, Гермиона тихонько хохотнула, подумав о том, что было бы, загляни эльф к ней в комнату чуть раньше. Девушка посмотрела на спящего Гарри, взяла с тумбочки его очки, укоризненно поджала губы и протерла стекла уголком одеяла.

Глава 14. Отъезд в Хогвартс

– На вокзал меня, Джинни и Гермиону отвезет маггловское такси, – распоряжалась Тонкс, стоя возле вереницы чемоданов и придерживая рукой Сириуса, перехваченного волшебными мягкими ремнями у неё на груди. – Ремус и Гарри, аппарируете прямо на платформу 9 ?. Муди вас подстрахует.

Все вышли из дома 12 на площади Гриммо. Люпин, велев Гарри оставаться у входной двери, помог Тонкс и девушкам погрузить вещи в такси.

– Крепко держи чемодан, сосредоточься и на счет три аппарируем, – произнес Ремус, когда вернулся к Гарри.

Аппарирование прошло успешно. На платформе толпились ученики, квакали, мяукали и ухали их вещи – словом, царила обычная первосентябрьская суета. Люпин дождался появления Дикого Глаза и ушел встречать Тонкс, Джинни и Гермиону. Гарри остался стоять с чемоданами и неприятным ощущением себя кинозвездой, окруженной телохранителями.

– Привет, Гарри, – услышал он голоса близнецов Уизли и удивленно повернулся к парням.

– Привет! А что вы здесь делаете?

– Пришли посмотреть, как мама будет пилить Рона, который до сих пор как угорелый носится по Диагон-аллее, – с удовольствием ответили Фред и Джордж.

– Он до сих пор на Диагон-аллее? – ахнул Гарри.

– А где, по-твоему, можно купить компоненты для зелий, школьные мантии, носки и другие пикантные и очень важные для старшеклассника вещи? – невинно кругля глаза, осведомился Фред.

– Мама ему, конечно, почти все купила, перья, пергамент и все такое, но есть вещи, которые мама может и не купить!

Гарри рассмеялся, прекрасно поняв, куда клонят близнецы. Образ маггловских презервативов, стоящий перед их глазами, казалось, можно было пощупать.

– Вот, скажем, «Молния», Гарри. К ней нужен «Суперблеск», ножницы для выравнивания прутьев, путеводитель, компас и, конечно же, парковочное место и чехол из шкуры дракона, а иначе чем «Молния» старосты школы будет принципиально отличаться от остальных «Молний»?

– Не подкалывайте его, – попросил Гарри, которому стало неловко за Рона. –Это очень здорово, что именно его сделали старостой школы. Рон – классный парень. Или вы предпочитаете Малфоя?

– Гарри, Гарри, Гарри, – сокрушенно покачал головой Фред, – ты, старина, говоришь совсем как примерная девочка Гермиона.

– А я предпочитаю, чтобы старостой школы сделали тебя, – заметил Джордж.

– Я этого не хочу, – покачал головой Гарри, – у меня и без этого хватает проблем. А во-вторых, я очень беспокойный ученик, имеющий так сказать «судимости», не говоря уже о неприятностях, так что…

– Да ладно тебе, Гарри, после интервью в «Ежедневном пророке» мы с Джорджем уже хотели наладить продажу твоих постеров в натуральную величину! Круто ты на фотках получился. Секс-символ Хогвартса, честное слово!

Близнецы рассмеялись, а Гарри нахмурился от возникшей в голове цепочки ассоциативных связей.

Вскоре появились Джинни, миссис и мистер Уизли, Гермиона, Люпин и Тонкс.

– Ты поедешь с нами на поезде, Тонкс? – спросил Гарри.

– Да, – весело ответила Нимфадора, – планирую с барсучком развлекаться всю дорогу.

Пока все садились в Хогвартс-экспресс, Гарри и Гермиона обеспокоено оглядывались в поисках Рона. Миссис Уизли что-то недовольно бормотала в адрес сына и давала последние указания Джинни. Тонкс помогала маленькому Сириусу махать всем рукой.

– Я переживаю, что Рон опоздает, – проговорил Гарри, напряженно вглядываясь в людей на платформе.

– Не беспокойся ты за него, Гарри, – беспечно ответили близнецы, – в случае чего полетит на своей «Молнии», благо, она надежнее нашего бедного фордика!

– Его метла в чемодане, а чемодан в поезде, – ответил Гарри.

– Значит, пусть аппариует прямо в Хогвартс!

– В Хогвартс аппарировать нельзя, – едва ли не зло возразила Гермиона. Она стояла рядом с Гарри на ступеньках поезда и так же, как и он, обеспокоено озиралась.

– Старосте школы можно, – с хохотом возразили близнецы.

Поезд уже тронулся, когда возле вагона Гарри и Гермионы с треском аппарировал Рон с рюкзаком за спиной.

Гарри радостно протянул ему руку, чтобы помочь забраться по ступенькам. Гермиона облегченно вздохнула, когда Рон оказался в поезде.

Близнецы, громко хохоча, махали им, миссис Уизли грозила пальцем, а мистер Уизли укоризненно качал головой.

– Ну что, Рон, заставил нас всех поволноваться? – услышал он за спиной голос Тонкс. Молодая волшебница, улыбаясь, смотрела на него. Сириус на её руках сосредоточенно морщился, делая себе на голове рыжий растрепанный пух.

– Ой, – удивился Рон, – а что вы здесь делаете?

– Еду в Хогвартс. Я ваш новый учитель по ЗОТИ, – с удовольствием ответила Тонкс.

– Вот это класс! Хоть один год у нас будет нормальный преподаватель! – воскликнул Рон.

Гарри, Гермиона, Джинни, Рон и Тонкс с ребенком удобно устроились в одном из купе. Правда, Рону, как старосте, пришлось уйти, чтобы смотреть за порядком в вагонах и помочь старостам факультетов. Сириус, радостно агукая, ползал по коленям Нимфадоры, Гарри и Гермионы.

Вскоре в купе ненадолго заглянул Невилл. А появившаяся Луна, увидев, что Рона нет, ушла в надежде найти его в другом вагоне. Гермиона, посмотрев на Гарри, мысленно поругала Рона за то, что он по-прежнему не хочет встречаться с такой милой девушкой. Гарри подумал, что Луна за лето очень изменилась в лучшую сторону. Её светлые волосы, ставшие чистыми ещё в прошлом учебном году, теперь ещё были красиво завиты, с шеи пропало ожерелье из пробок от сливочного пива, а в ушах появились нормальные серебряные сережки. А значит, появился шанс, что Рон изменит свое отношение к этой странной девушке.

Маленький Сириус, вдоволь наигравшись, начал капризничать.

– Он уже хочет спать, – произнесла Тонкс, беря малыша на руки и укладывая его. Затем она негромко запела. Гарри с удивлением услышал, что Нимфадора поет очень хорошо.

– Барсучок под песни засыпает едва ли не мгновенно, – довольно проговорила она, посмотрев на умиротворенно сопящего ребенка. Тонкс уложила мальчика в коляску и наложила на неё заклинание неслышимости.

– Можете теперь разговаривать и смеяться сколько хотите, – обратилась она к Гарри, Гермионе и Джинни.

– Как ты будешь справляться с уроками и маленьким ребенком? – полюбопытствовала Гермиона.

– Вашего Добби буду нещадно эксплуатировать, – рассмеялась Тонкс. – Но на самом деле, я не знаю, буду стараться.

Они весело болтали. Оказалось, что Тонкс знает невероятное количество анекдотов и смешных историй, которые произошли с ней во время учебы в Хогвартсе, поэтому у Гарри, Гермионы и Джинни вскоре от смеха болели животы.

Дверь купе открылась, прервав очередную историю Тонкс на полуслове. Появившаяся голова Кребба тупо оглядела сидящих.

– Что, Кребб, тебя назначили старостой факультета вместо Малфоя? – спросил Гарри.

– А? Чего? – обалдело отозвался Кребб.

– Шучу, шучу, – ответил Гарри, и все рассмеялись.

– С таким же успехом старостой Слизерина можно было назначить одного из троллей, что живут в подземелье, – хмыкнула Гермиона.

Голова Кребба исчезла, очевидно, не поняв смысла слов девушки. Но вскоре вместо неё появились три фигуры в темных капюшонах и, грозя растопыренными пальцами, принялись мычать, изображая дементоров.

– Ты все ещё их боишься, Поттер? – одна из фигур стянула капюшон, показав присутствующим ехидное лицо и светлые волосы Малфоя.

– Ну и что это было, Драко? Ты заболел слегка или окончательно? – осведомилась Тонкс. Гарри, Гермиона и Джинни дружно рассмеялись.

Малфой, злобно посмотрев на всех, быстро вышел.

– Не помню такого случая, чтобы я ехал в Экспрессе, и Малфой не нашел меня, – сказал Гарри.

– Я буду снимать с него баллы за малейший неправильный писк, – сообщил вошедший Рон и погладил свой значок старосты. – И только не говори мне, чтобы я не опускался до его уровня, Гермиона!

– Я молчу, – ответила девушка.

Остальное время в Экспрессе прошло очень весело. Весть о том, что в поезде едет новый преподаватель с ребенком-метаморфомагом, быстро разнеслась среди учеников. Друзья и одноклассники Гарри и Гермионы заглядывали в купе под разными предлогами, чтобы поглазеть, как кривляется маленький Сириус. Особенно всех потрясали уши эльфа, появление которых сопровождалось остротами Тонкс.

– Барсучок любит славу и внимание, – довольно улыбаясь, говорила Нимфадора, – это его стихия!

На станции первокурсников, как обычно, встречал Хагрид. Остальные школьники пошли к каретам.

– Профессор Тонкс, а вы видите тестралов? – неожиданно спросил её Гарри.

Тонкс сделала строгое лицо, подозрительно похожее на лицо профессора Макгонагал, и ответила:

– Только розовых, мистер Поттер, и только после напитка грез.

Гермиона прыснула. Гарри помог Тонкс погрузить её чемоданы в одну из карет и вернулся к Гермионе и Рону.

– Едем? – спросила девушка.

– Вот эта подойдет, – ответил Гарри, направляясь к одной из карет.

Но неожиданно возле них остановилась другая карета, запряженная тестралами. Дверь её распахнулась. – Старосте школы отдельная карета с бордовыми подушками на сидениях! – из кареты вышел Малфой и, въедливо смеясь, принялся расшаркиваться перед Роном. – О, я сейчас подгоню ещё одну карету, чтобы погрузить туда вещи Хогвартского величества!

– Ты смешон, Малфой, – презрительно произнесла Гермиона.

Лицо Рона опасно покраснело.

– Позвольте, господин староста, я помогу вам занести вещи, – Малфой продолжил наигранно угодливо суетиться, – пожалуйте, сюда чемодан с мантиями, сюда сумку с книгами. О, что это? Рюкзак презервативов?

Гарри придержал за мантию взъярившегося Рона и внимательно посмотрел на Малфоя. Тот, ойкнув, упал на землю.

– Перестарался, Малфой, – прокомментировала Гермиона.

Рон довольно захохотал.

– Даже упал, бедняга, – насмешливо посочувствовал Гарри.

Друзья сели в карету, «поданную» Малфоем, и поехали к школе.

В Большом зале всех школьников, как обычно, ждали столы, приготовленные для банкета. А для первокурсников принесли Сортировочную шляпу. Все было так знакомо, что Гарри даже не верилось, что этого больше не будет, что он, Гермиона, Рон и другие его одноклассники перешли в последний выпускной класс.

За преподавательским столом сидели учителя, профессор Дамблдор, Тонкс в строгой темно-фиолетовой мантии, огромный Хагрид. Гарри только мельком увидел Снейпа и постарался смотреть на одноклассников, других школьников, на кого угодно, только не на учителя зельеведения и анимагии. Будущие уроки вызывали у Гарри неприятные ощущения в груди и тоску в глазах.

Короткая приветственная речь профессора Дамблдора, новая песня Сортировочной шляпы – все прошло как обычно. Школьники радостно загудели, когда на золотых тарелках появилась вкусная еда.

– О, кстати, – спохватился Рон, когда увидел, что Гермиона с удовольствием принялась за еду, – ты ещё не оставила надежду освободить домашних эльфов?

– Разумеется, нет, – строго ответила Гермиона. – После школы я планирую основать Фонд поддержки эльфов, пострадавших от жестокости волшебников, а также Союз защиты прав эльфов. Совершенно очевидно, что в волшебном сообществе созрела кризисная ситуация. Эльфы-рабы и волшебники-эксплуататоры…

Гарри выразительно посмотрел на Рона. Джинни захихикала. Невилл, открыв рот, слушал пылкую речь Гермионы.

– Я сейчас начала работать над брошюрой «Хотят ли эльфы быть рабами?», – тем временем продолжала девушка. – И надеюсь, что после её прочтения многие волшебники задумаются над своим отношением к этим бедным существам.

– Гарри, это финал, – тихо, почти не раскрывая рта, произнес Рон, – теперь я понял, о чем тебе с ней нельзя разговаривать в постели!

– В основу этой книги вошла история Добби. Летом я расспросила о его прошлой жизни у Малфоев, – Гермиона настойчиво вела свое, – это был настоящий кошмар. Теперь эльф свободен. За свой труд получает деньги, за которые покупает себе одежду и нам подарки к Рождеству. Так, сейчас у Добби, вместо его ужасной наволочки, которую он был вынужден носить у Малфоев, есть джинсы, шорты, носки, галстуки, шапочки. И это замечательно, это правильно! А с каким удовольствием он получает зарплату за старательно и честно выполненную работу!

– Гермиона, – скривился Рон, – это очень интересно и трогательно, но давай ты допишешь свою книгу, и уже тогда мы все прочитаем и пожалеем бедных эльфов.

Повернувшись к Гарри, он тихо добавил:

– Старик, займи её другими, более важными и приятными вещами.

– Да в том то и дело, что Гермиона успевает все, – ответил Гарри.

– А наша новая преподавательница по ЗОТИ, вроде ничего, – услышал он голос Дина Томаса.

– Во всяком случае, не такая, как прошлогодняя Красотка, – ответил Шеймус Финиган. – Так, просто симпатичная, молодая…

– Но цвет волос у неё ужасный, – поморщилась Лаванда, – терпеть не могу таких блондинок.

Гарри улыбнулся, подумав о том, что Тонкс ничего не стоит сменить цвет волос. Завтра на урок она сможет прийти ярко-рыжей или жгучей брюнеткой. Он не знал, что ждет его в этом учебном году, но то, что за учительским столом сидела веселая, а самое главное – добрая и нормальная преподавательница по многострадальной защите, вселяло в него надежду, что все будет хорошо. Он так загадал!

Глава 15. Шрам

После окончания банкета все отправились спать.

– Как староста школы, я могу тебя наказать, если ты будешь слишком заметно и часто отсутствовать в спальне, – пошутил Рон, когда он и Гарри расстилали свои кровати.

Гарри согласно кивнул и вяло улыбнулся. Уже к концу праздничного обеда он начал ощущать тупую боль в шраме. И если раньше было время, когда он к этому привык, то теперь это казалось ему странным и даже пугающим.

Говорить Рону или не стоит? Наверное, не стоит, ведь это ничего не изменит, да и боль вполне терпимая. Гарри лег в постель и попытался, как учил его профессор Снейп, расслабиться и ни о чем не думать. Хотя это трудно. Год учебный начинается, как оно все будет? Должно быть все хорошо. Профессор Дамблдор учел прошлые ошибки – теперь похитить кого-либо из Хогвартса будет очень и очень трудно, будем считать, что невозможно. Учитель по ЗОТИ хороший – Тонкс. Староста школы – Рон, а не Малфой! Более того, Малфой даже не староста факультета. Снейп, правда, остался, но при всей его невыносимости, он, похоже, действительно, на стороне Ордена Феникса, нужно постараться на него не реагировать. А шрам болит…

Боль в голове стала неприятно саднящей, перед глазами все плыло, но лицо Люциуса Малфоя Гарри узнал.

– Гойл, так это был, типа, ступифай? – лениво протянул Малфой-старший. – Твоя волшебная дубинка? – холеная рука, унизанная перстнями, взяла волшебную палочку внушительных размеров.

– Ну, она визжала, как ненормальная, я даже заклинание забыл, ну и… шибанул, – виновато пробасил знакомый голос.

– И как, по-твоему, мы будем развлекаться с ней? – Гарри увидел, что Люциус присел, с любопытством разглядывая его. – После твоего удара даже Сев будет лечить её не меньше недели, Гойл!

– Не, ну чего… Снейп, он умный, он её вылечит быстро, – рядом с лицом Малфоя появилась озадаченно-виноватая физиономия Гойла-старшего.

– Надеюсь, а иначе вечер пропал, – Люциус оценивающе осмотрел свою жертву, а затем коснулся лба Гарри. От новой вспышки боли Гарри проснулся.

Шрам саднил, к горлу подкатила тошнота, тело покрылось холодным потом.

– Добби, – Гарри сам не знал, зачем он позвал эльфа.

– Да, хозяин, – Добби возник перед ним мгновением спустя.

Гарри хотел попросить его принести воды, но едва открыл рот, как его стошнило. Добби с визгом исчез.

Гарри с трудом дотянулся до своей палочки, произнес «Эванеско» и упал на подушку. Перед глазами стояла пелена, поэтому когда сквозь неё возникло лицо Дамблдора, Гарри решил, что это ему мерещится.

– Гарри Поттеру плохо, – сообщил над ухом голос Добби.

Теплые руки профессора Дамблдора коснулись лба Гарри, затем шеи.

– Шрам? – обеспокоено спросил директор.

– Д-да, – с трудом ответил Гарри. Он боялся, что его вот-вот стошнит снова.

– Северус, что ты об этом думаешь? – Дамблдор повернулся к мрачно возникшему из темноты Снейпу.

Гарри глотнул из протянутого эльфом стакана и ощутил, что профессор Снейп, легко сломав привычный фоновый блок, принялся просматривать только что увиденный Гарри сон.

Дамблдор внимательно смотрел на Снейпа: Северус, я не знаю, что с мальчиком. С Гермионой у него все хорошо, значит защита не ослаблена. Что тогда?

– Я думаю, господин директор, что Поттер сам ослабил блок, – произнес Снейп.

– Зачем, Гарри? – Дамблдор пытливо посмотрел Гарри в лицо.

– Ничего я не ослаблял, – ответил Гарри. – Я не знаю, почему мне плохо, мне приснился странный сон.

Он закрыл глаза, изо всех сил вспоминая увиденное. Когда же он снова посмотрел на Дамблдора, то ясно прочитал на его лице тревогу.

– Немедленно блокируй свое сознание, – приказал Снейп. – Хватит лазить в прошлое!

– Это было с моей мамой? – неожиданно спросил Гарри.

– Вашей матери очень повезло, Поттер, её схватили, но она спаслась. Ясно вам? – голос Снейпа звучал строго и отрывисто. – Поэтому вы немедленно успокаиваетесь.

– Северус, – профессор Дамблдор внимательно смотрел на Гарри, – я боюсь, что он не сможет этого сделать, это происходит помимо его воли.

– Тебе интересно, вот и вся причина, верно, Поттер? – зло проговорил Снейп и дернул уголком рта.

– Гарри, где твои защитные амулеты? – спросил Дамблдор.

– В чемодане, – Гарри из последних сил боролся с новым приступом рвоты.

Снейп подошел к нему и из волшебной палочки плеснул в лицо водой. Стало немного легче.

Директор быстро извлек из вещей веревочки, надел их на руки Гарри. Снейп снова плеснул водой.

– Так лучше, Гарри? – обеспокоено спросил Дамблдор.

Гарри кивнул.

– Я думаю, Северус, ему лучше отправится в больничное крыло, – директор поднялся с кровати Гарри и наколдовал носилки.

– Нет, я дойду сам, – ответил Гарри.

Рон, Дин, Невилл и Шеймус уже проснулись и недоуменно смотрели на Гарри и профессоров.

– Что случилось? – спросил Рон, испуганно глядя на своего друга.

– Снова шрам беспокоит, – ответил Гарри, поднимаясь с промокшей простыни.

От пота и вылитой Снейпом воды пижама прилипла к телу. Гарри, мелко дрожа, закутался в халат и вышел вместе со Снейпом и Дамблдором из спальни.

В больничном крыле Гарри переоделся в принесенную Добби чистую одежду и лег. Его по-прежнему знобило, но тошнота стала вполне терпимой. Мадам Помфри, сочувственно ворча «Снова ты!», дала выпить какую-то невкусную настойку и стало ещё немного легче.

– Гарри, постарайся полностью блокировать свое сознание, – мягко приказал Дамблдор, когда Гарри лег.

Парень кивнул и закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться.

– Лили, меня сегодня не будет, профессор Дамблдор дал мне важное поручение, – Джеймс обнял жену. – Я попросил Пита, чтобы он побыл с тобой и Ремусом.

– Что со мной может случиться? – Лили беспечно пожала плечами.

– Надеюсь, что ничего. Но все-таки, если вдруг…

– Я аппарирую, – улыбнулась Лили, – а Ремус скажет своё веское р-р-р!

Джеймс обнял её, поцеловал, попрощался и аппарировал.

Лили зашла в комнату. Ремус лежал, накрывшись простыней.

– Лили, может, не будем рисковать. То зелье уже проверенное, – произнес он.

– Но после него ты себя все равно плохо чувствуешь. Теперь я придумала новое средство. Все будет хорошо, Рем, – Лили успокаивающе улыбнулась. – Я дам тебе снотворное, ты уснешь, а затем я вколю тебе ещё одну дозу. Когда ты снова станешь собой, то проснешься, как огурчик.

– А если снотворное не подействует? – с опаской спросил Ремус.

– Ну ладно, для твоего спокойствия, залезь в клетку, – Лили указала на клетку, устланную изнутри подушками.

– Подушки я порву в труху, – ответил Ремус.

– Ты будешь спать, – возразила Лили.

Петтигрю молча пронаблюдал за тем, как Люпин влез в клетку, а Лили закрыла его.

Огромный волк тихо зарычал во сне. Лили посмотрела на часы и достала шприц. Петтигрю спал, уютно свернувшись в кресле под пледом.

Молодая женщина открыла клетку и осторожно, но привычно вколола волку лекарство. Затем закрыла клетку, посмотрела на сонного Питера, сморщила носик и вышла из комнаты.

Шум, свист и крики заставили Лили вздрогнуть и броситься к окну. Она уже не раз слышала про нападения Упивающихся. Это оно или не оно? Женщина обеспокоено заметалась по дому.

– Это Упивающиеся? – спросила она, когда появился сонно-помятый Петтигрю.

– Не знаю, – ответил он. – Но на всякий случай нужно спрятаться.

– Я так боюсь, что они найдут Ремуса и убьют его или, ещё чего доброго, разбудят. Им будет весело, а Рем наделает беды!

Петтигрю принялся испуганно озираться.

– Противоаппарационное! – раздался за дверью незнакомый мужской голос.

– Уже! – ответил ему другой и дверь с грохотом распахнулась.

– Кребб, а как насчет Алахоморы?! – прогоготал третий.

Лили затравленно оглянулась. В разбитую дверь ввалились темные фигуры в капюшонах. Петтигрю с писком преобразовался и исчез под шкафом.

– Ух, ты, какая рыжая киса, – лениво протянул один из вошедших.

Лили метнулась в комнату с камином. Упивающиеся бросились за ней. Возле бывшей входной двери остался только обладатель ленивого голоса.

– 5 галеонов тому, кто схватит эту куколку, – довольно протянул он.

Лили с криком бросилась к горшку с порошком флю. Один из преследовавших, особенно крупного размера, навалился на молодую женщину. Лили отчаянно сопротивлялась.

– Да оглуши её, придурок! – крикнул кто-то.

Гойл с невиданной для него прытью навалился на женщину.

– Гойл, только не кулаком! – слегка повысил голос Малфой. – Ты же, типа того, что волшебник!

Люциус поморщился, пронаблюдав, как огромный кулачище Гойла врезался в лоб Лили.

Гарри ощутил страшную боль и не удержался от вскрика. Видение исчезло. Он по-прежнему лежал в больничном крыле, возле кровати сидел профессор Дамблдор.

– Гарри, что? Что такое? – взволнованно спросил директор.

Гарри, обхватив голову руками, застонал. Пик боли миновал, и теперь в голове звенело. Гарри потер шрам и изумленно посмотрел на свои пальцы.

– Кровь, – тихо проговорил он.

Дамблдор внимательно посмотрел на шрам.

– Действительно, – пробормотал он, – шрам кровоточит. Такого ведь раньше не было?

– Не было, – Гарри опустился на подушку. Боль утихала, но к горлу вновь подступила тошнота. Он хотел спросить, не возобновилась ли связь с Волдемортом, но ничего не смог сказать.

– Что же с ним, Северус? – Гарри только сейчас увидел, что рядом с профессором Дамблдором по-прежнему стоял Снейп.

– Я полагаю, что он не полностью отгородился от того, что происходит с упивающимися и Темным Лордом. Но это всего лишь мои предположения, директор.

– Гарри, что происходит? Почему ты не поставишь мощный блок? – Дамблдор повернулся к лежащему Гарри.

– Я не знаю… У меня не получается блокироваться. Вернее, наверное, уже получается… боль утихает…

Подошла мадам Помфри и дала выпить Гарри лечебную настойку.

– Постарайся все-таки установить блок, – директор коснулся Гарриного плеча.

Похоже, настойка мадам Помфри обладала снотворными свойствами. Гарри, едва успев удобно устроиться на боку, погрузился в сон без сновидений.

*

Когда он проснулся, был уже день. Самочувствие было удовлетворительным, но едва Гарри встал с постели, как появились тошнота и слабость. Мадам Помфри запретила ему идти на уроки.

Перед обедом к нему заглянула Гермиона.

– Я приходила утром, ты ещё спал, – сказала она, заботливо гладя Гарри по волосам. – Профессор Дамблдор сказал, что тебя снова мучила боль в шраме. Это правда?

Гарри рассказал про сон.

– Я знаю, что когда-то моя мама попала в руки Упивающихся, но каким-то чудом спаслась. Я не знаю, как, но это меня беспокоит… – Гарри потер лоб. – Мне кажется… вернее, я откуда-то знаю, что Упивающиеся устраивали так называемую охоту на маглянок. Привозили в замок пойманных женщин и… Для женщины это заканчивалось гибелью. Как спаслась мама?

– Я даже не знаю, как это можно узнать. Но ведь самое главное, что она спаслась, верно? – Гермиона осторожно посмотрела Гарри в глаза.

Гарри задумчиво кивнул. Ему вспомнились видения про боггартов родителей. Так вот почему отец больше всего на свете боялся, что Лили изнасилуют! Ведь это действительно едва не произошло!

– Сегодня на уроках ничего особенного не было, – Гермиона постаралась перевести разговор в другое русло. – Ты пропустил два урока по зельям, высшую магию и гербалогию.

– Два урока по зельям? – Гарри, уловив настроение Гермионы, тоже постарался переключиться. – Недаром говорят, нет худа без добра. – Да, манера профессора вести занятия нисколько не изменилась, – кивнула девушка. – Зато Тонкс! У нескольких классов уже сегодня была Защита. Все в восторге. Школа на ушах от счастья, Гарри! Все пересказывают те анекдоты, которые она рассказала по ходу урока. Очень остроумно!

– Ты про Тонкс? – в дверях больничного крыла появился Рон. – Привет, Гарри. Тонкс – супер-женщина. Сегодня ЗОТИ были у Слизерина, так говорят, она обломала Малфоя и сняла с факультета 10 очков! Завтра защита у нас, так что быстрее выздоравливай, старина!

Гарри довольно улыбнулся. Все не так уж плохо. И прочь из головы плохие мысли о том, что не к добру это – провести первый же день учебы на больничной койке.

Рон и Гермиона подробно описывали, что было на уроках, стараясь развлечь Гарри. Он чувствовал себя все лучше и лучше, с удовольствием слушая своих друзей.

– На своем любимом месте в больничном крыле, Поттер? – в комнату вошел Малфой. – Ты будешь не ты, если не упадешь в обморок или не заболеешь? Что у тебя на этот раз? Приступ биения головой об пол или неконтролируемое шипение?

– Ты принёс мне открытку «Выздоравливай быстрее»? – спросил Гарри. Рон и Гермиона рассмеялись.

– Нет, я пришел, чтобы проверить, не умер ли наш национальный волшебный герой? – с неприкрытой злобой ответил Малфой.

– Увы, увы, – наигранно печально произнес Гарри, – я ещё жив. Но как только, тебе сразу же сообщат.

– И вообще, Малфой, – отозвался Рон, – иди-ка ты в свою гостиную, пока я баллы с тебя не снял.

Драко открыл было рот, чтобы сказать в ответ что-нибудь обидное, но Рон многозначительно прикоснулся к своему значку старосты.

– Конечно, ваше величество, – пробормотал он и, бросив на Гарри и его друзей взгляд, исполненный ненависти, вышел.

*

К вечеру Гарри отпустили из больничного крыла. Он вернулся в гриффиндорскую гостиную и сразу же попал в руки Гермионы, которая заставила его прочитать то, что задали на дом.

– Ладно, я выучу, – тихо сказал ей Гарри, – но с одним условием.

– Каким? – осторожно спросила Гермиона.

– Мы возвращаемся в свою законную комнату за чокнутым сэром, – Гарри хитро улыбнулся. – Как ты думаешь, какая там сейчас обстановка?