В воскресенье Гарри, как обычно, занимался около часа в Выручай-комнате. Он с каждым днём увеличивал свои нагрузки, но дискомфорта от этого не ощущал. После занятий он вернулся в башню Гриффиндора, где туда и сюда сновали ученики. Те, кто шли парами, старались хорошо выглядеть, те, кто просто шли в Хогсмид, тоже от них не отставали. Гермиона выгнала из гостиной всех студентов с первого по третий курсы, они не идут в Хогсмид, и незачем им тут ошиваться, всё равно старшекурсники уйдут ровно в девять часов. А сама Гермиона сидела в кресле и читала книгу. Создавалось впечатление, что она никуда не собирается. Гарри не стал оставаться в гостиной, а поднялся в спальню. Здесь был только Дин, который бегал по спальне и что-то искал.

— Гарри, ты не видел мой носок, черный такой, в белую полоску? — заглядывая под кровать, спросил он.

— Нет, не видел. А куда ты-то так наряжаешься?

— А… я… ну, в общем, иду вместе с Джинни в Хогсмид и на бал, — улыбнулся от уха до уха Дин.

— А Рон знает о ваших отношениях? — подозрительно спросил Гарри.

— Нет, не знает. У него сейчас других проблем хватает. У него же теперь девушка есть, ты разве не знал?

— Нет, не знал, — для Гарри это и правда была новость. Он всегда думал, что Рон влюблён в Гермиону, он её всегда так ревновал к Краму, а тут на тебе, девушку завёл, — а кто она?

— Он никому не говорит. Стесняется, наверное.

— Понятно, — Гарри пошёл в ванную, в дверях он обернулся. — Дин, твой носок у тебя из-под подушки торчит.

— Точно! — обрадовался парень. — Вот же простофиля, всю комнату перерыл, а он под подушкой!

Гарри зашел в ванную. По размерам она была примерно в два метра в длину и один в ширину. Там присутствовали все необходимые атрибуты. Парень включил воду, она полилась прямо из потолка, уже нагретая до нужной температуры. Он сполоснулся и начисто выбрил появляющуюся щетину на подбородке с помощью бреющего заклинания. Когда все процедуры были выполнены, парень вернулся в спальню. Здесь не было даже Дина, время было девять пятнадцать, а значит, Филч уже всех выпускает в Хогсмид.

Юноша по-быстрому надел рубашку, брюки, носки, свитер, мантию, повязал галстук, обулся, бросил тщетную попытку причесаться и спустился в гостиную. Теперь здесь сидели только младшекурсники, все, кто старше третьего курса, шли в Хогсмид. А пошли абсолютно все, ведь с самого начала учебного года походы в Хогсмид были отменены, а теперь представилась хорошая возможность пополнить свои запасы косметики и украшений, а может, и купить новые платья и мантии для бала, посидеть в кафе, попить сливочного пивка, пополнить запасы навозных бомб - а то в последние два дня никто ни разу ничего не взорвал, - купить разные фейерверки для бала и ещё много всяких разных штучек.

В основном всё это можно было купить в Зонко – магазине приколов, там как раз перед началом учебного года было пополнение от близнецов Уизли. Они заключили с продавцом контракт: он будет продавать их изобретения за 25% прибыли, а они не будут открывать свой филиал в Хогсмиде. Таким образом, все остались в выигрыше, хозяин Зонко не разорился из-за появления конкурентов, а наоборот, стал получать от них прибыль. А близнецам невыгодно было мотаться из Косого переулка в Хогсмид и обратно, а так им ещё и прибыль шла, хотя они ничего не продавали сами, а только делали.

Филч как обычно проверял по списку всех выходящих, хотя уже никого не было, но смотритель всё ещё стоял, он как будто кого-то ждал. Так оно и оказалось, при виде Гарри он недовольно скривился.

— Почему опаздываем, Поттер? — рявкнул он на парня.

— А разве выходить в Хогсмид можно только в определённое время? — состроил удивлённое лицо юноша.

— Нет, можно когда угодно, но какого дьявола ты тратишь моё время впустую?

— Могли бы и не ждать меня, в списках меня всё равно нет.

— Ну, тогда Хогсмида тебе не видать, — торжественно улыбнулся своей «прекрасной» улыбкой Филч.

— Почему это? Я намерен сходить сегодня в Хогсмид. Мне просто не у кого было взять разрешение. Вот вы скажите, в правилах школы написано что-либо про то, что если у ученика нет родственников или опекунов, то он не может идти в Хогсмид?

— Но написано, что если нет разрешения от родственника или опекуна, то ходить в Хогсмид нельзя, — парировал Филч.

— А если просто некому давать такое разрешение? У меня этим летом, черт возьми, погибли последние родственники, разрешение было подписано моим крестным, который, к сожалению, тоже умер, следовательно, разрешение недействительно. Так почему же я не могу идти в Хогсмид, если я сам по себе?

— Человек не может быть сам по себе, пока он несовершеннолетний, — стоял на своём Филч. Или он действительно не понимал, о чём ему говорит парень, или просто из вредности не хотел пускать его в Хогсмид.

— Но у меня нет никого. Неужели можно быть настолько тупым, чтобы не понимать элементарного?

— Ах ты гадкий мальчишка…— Филч поднял руку со своей тростью с явным желанием приложиться ею к голове парня.

— Аргус! — прозвучал голос за спиной Гарри, — что вы собираетесь делать?

— Этот неблагодарный мальчишка бросается оскорблениями, никакого уважения со стороны гадких учеников после стольких лет работы для их же блага. Всех их надо исключать отсюда, тогда хоть чисто здесь будет…

— В чём, собственно, дело? — не понял Дамблдор, который спрашивал об одном, а ответ услышал совершенно о другом.

— Профессор Дамблдор, мне надо в Хогсмид, а меня не пускает туда наш смотритель. У меня ведь нет разрешения, но откуда мне его взять, если у меня и родственников-то нет? Да и вообще, мне надо быть в Хогсмиде, вдруг Пожиратели нападут, — как можно понятней обрисовал ситуацию парень.

— Теперь понятно. Аргус, я даю Гарри специальное разрешение на посещение Хогсмида, у него и правда нет родственников. — Громко сказал директор, а потом уже тише добавил — он так думает, — но этого уже никто не услышал.

Филч скривился от недовольства. Но не стал перечить директору и пошёл к себе в комнату, правда, дойти до неё ему было не суждено, по дороге он заметил Пивза, который собирался уронить статую, и погнался за ним.

— Спасибо, профессор, — поблагодарил парень, которому уже надоело полчаса препираться со старым маразматиком Филчем.

— Не за что Гарри, иди в Хогсмид, и если будет какая-то опасность, сообщи мне.

— Хорошо, так и сделаю, — пообещал парень и пошёл в деревню.

Молодой человек медленно шёл по тропинке, убегающей в лес, которая в конце концов упрётся в Хогсмид. Деревья здесь были дружелюбные и приветливые, даже не сравнить с Запретным лесом. Яркий контраст жёлтых и красных красок всегда нагонял тоску, но на следующий год на деревьях снова нальются почки и постепенно появятся первые зелёные листочки. Таков закон природы: одни должны умереть, чтобы жили другие. И это никак не изменить, нет ничего вечного, даже любовь – самая сильная магия - не вечна. Когда-то вселенная была молодой и зелёной, как молодые листики на деревьях по весне, но постепенно она становилась старше, появлялись новые планеты, зарождались новые звезды, которые собирались в галактики. Неизвестно, когда зародилась жизнь, но когда на земле появился человек, умеющий колдовать, он стал судьёй для всех видов существ, которые враждовали. Но постепенно люди стали агрессивными, они жаждали убивать. Сначала убивали только ради пропитания, и в этом не было ничего плохого, но потом для удовольствия. Вот так и продолжали люди свирепеть и развиваться. Со временем был создан Орден Серых, но он помог только на несколько тысяч лет, в конце концов и ему пришёл конец. И вот сейчас на земле разгорается великая война, маги всего мира объединяются, дабы победить. Но от них ничего не зависит, есть всего несколько человек, которые управляют шахматными фигурами на доске. И пока что чёрные выигрывают, но у белых есть неплохая комбинация ходов, а вот увидит ли эту комбинацию человек, играющий белыми, вопрос.

Деревня Хогсмид как всегда приветливо встречала всех школьников. Первым делом Гарри купил себе пергамент, чернила и длинное павлинье перо, которое само исправляло ошибки при письме. Правда, иногда такие перья заедало, и правильные слова были исправлены на ошибки, но это уже совсем другое дело. После покупок парень направился в Рахат-Лукум – сладкое королевство. Здесь продавались самые разнообразные сладости, чего только душе угодно: карамельки Берти Бобс, шоколадные лягушки, визжащие драже, барахтающийся мармелад, сироп на любой вкус, вот только не было Сливочного пива, за ним всегда приходилось идти в «Три метлы».

— Привет, Гарри! — кто-то окликнул парня. Он повернулся, к нему шёл Джастин шестикурсник из Рейвенкло.

— Привет, — в свою очередь поздоровался юноша.

— Что покупать будешь?

— Да вот шоколада захотелось к чему бы это, — ответил Гарри, стоя в очереди, Джастин стоял позади него.

— А я вот новинку хочу попробовать, замедленный взрыв. Говорят, эти карамели надо глотать, а когда пройдёт пять минут, то они разрываются у тебя в животе, класс… Гарри, а у нас будут в этом году занятия АД?

— Скорей всего не будут, у нас сейчас отличный учитель по защите.

— Жаль, мне наши занятия нравились, — Джастин был уже не первым человеком, который спрашивал у него про АД, но возобновлять их не было нужды. Хотя иногда Гарри всерьёз задумался о возрождении АД.

Джастин ещё что-то говорил, но Гарри его уже не слушал. Он просто стоял в очереди, ни о чём не думая. После того как он купил себе сладости, попрощался с Джастином и пошёл гулять. Он бродил по деревни и наслаждался жизнью, но никак не мог полностью расслабиться, он в каждую минуту ждал нападение со спины, но такового не последовало. Он так провёл пару часов, потом ему надоело просто так ходить, и он зашёл в паб «Три метлы». Здесь, как всегда, было множество учеников и ни одного свободного столика. За самым дальним сидела Гермиона, когда кто-либо заходил в паб, она поворачивалась в сторону вошедшего. По-видимому, она кого-то ждала. За барной стойкой сидел спиной к Гарри Дикий Глаз Хмури, но, видимо, его глаз вращался на все 360 градусов и он заметил парня. Хмури даже не повернул голову, а просто рукой указал Гарри сесть рядом с ним. Тот не стал противиться такому приглашению, к тому же больше просто не было пустых мест, конечно, были столики, где сидело по два человека, но парень не хотел мешать парочкам - третий лишний.

— Добрый день, профессор, — поздоровался юноша, садясь рядом с Диким Глазом.

— Привет, Поттер. Вижу, ты запомнил мои слова: «Постоянная бдительность», это хорошо, — похвалил его профессор.

— Неужели настолько заметно, что я каждую секунду жду нападения? — состроил удивленное лицо парень.

— Это видно невооружённым глазом. Твоё тело напряжено, глаза подмечают малейшие движения, ты резко оборачиваешься на любой громкий звук… Продолжать можно ещё долго, но ты молодец. И не бойся показаться параноиком, за тобой охотится самый сильный тёмный маг современности, так что это не паранойя, а реальная опасность, — закончил Хмури свою тираду.

— Спасибо за высокую оценку. А как вы считаете, нападение на Хогсмид сегодня реально?

— Нападение реально в любую секунду и в любое место, где бы ты не был, — резко заметил профессор, — но если сейчас произойдёт нападение, то мы дадим отпор, здесь много членов Ордена Феникса, а также авроров министерства.

— Почему вы мне это всё рассказываете? Это же секретная информация.

— Профессор Дамблдор разрешил тебе рассказывать обо всех делах Ордена, да я и сам вижу, что ты очень силён, а такой человек нам нужен.

— Тогда понятно, — значит, Дамблдор сдержал обещание и Гарри теперь будет в курсе всех дел Ордена, это просто отлично, — но всё же будем надеяться, что нападения не произойдёт.

— Надейся на лучшее, готовься к худшему, — изрёк Хмури.

Дверь в паб открылась, и внутрь вошёл немного сутулый молодой человек, лицо его скрывал капюшон. Он быстро, чтобы не привлекать к себе внимания, подошёл к столику, за которым сидела Гермиона, и присел напротив неё. У них завязалась беседа, через десять минут они вышли.

Гарри всё это показалось странным, он не мог понять почему, но в нём проснулось чувство беспокойства и ревности.

— Кто это был, профессор? – спросил он Хмури в надежде, что тот увидел незнакомца своим волшебным глазом.

— Это Виктор Крам, вот уж не знаю, что он здесь забыл, — теперь Гарри понял, почему испытывал ревность. Он ничего не знал об отношениях Гермионы с Крамом и не хотел знать. А если учитывать, что летом она ездила в Болгарию… Ему просто нельзя было всё пускать на самотёк, вдруг Виктор что-то задумал.

— Я тоже не знаю, но постараюсь выяснить, до свидания.

— Пока, Поттер, и будь осторожен. Крам учился в Дурмштранге, они там изучают тёмную магию, но метки у него нет.

— Спасибо, профессор, — поблагодарил парень своего собеседника за предупреждение и выскользнул из паба.

Он не знал, куда они направились, и решил просто идти, куда ему указывало чутьё. На улицах деревни было много прохожих. Самых разных возрастов, от совсем маленьких до умудрённых возрастом стариков. Кто-то шёл с весёлой улыбкой, кто-то с печалью в глазах, некоторые шли вприпрыжку, в основном это были школьники, было много парочек из Хогвартса. Гарри видел много знакомых лиц, со всеми вежливо здоровался и шёл дальше. У него было тяжело на душе, как будто кто-то очень основательно над ним поиздевался, ему было противно думать, что Гермиона сейчас с Крамом, хоть он ей и советовал найти себе парня. Это душило парня не хуже, чем на петля на шее, ему было больно думать, что Гермиону, ЕГО Гермиону, может целовать кто-то другой, а не он, хотя он не может находиться даже просто рядом с ней во избежании несчастья. Пусть даже этот человек Виктор Крам – лучший современный ловец, игрок сборной Болгарии.

Ноги парня сами собой привели его к Визжащей хижине. Как давно всё это было! Каким он тогда был простаком, непонятливым мальчишкой! Три года назад он узнал, что у него есть крестный, из разговора профессоров в «Трёх метлах», но здесь он обрёл своего крестного, здесь он поверил в его невиновность, здесь он не дал убить Питера Петигрю, который два года назад способствовал возрождению Волдеморта. Если бы сейчас он смог изменить тот злосчастный день и убить Хвоста, он не сомневался бы ни секунды, из-за этого гадёныша возродилось ужасное зло. Хотя, с другой стороны, не будь Питера, Волдеморт всё равно нашёл бы себе слугу, способного вернуть ему тело, ведь у него был разработанный план.

Парень зашёл в дом. Воспоминания нахлынули на него. Вот здесь сидел Рон со сломанной ногой, вон туда отлетел Снейп от экспелиармуса, выпущенного Гарри и его друзьями. Здесь Гермиона с Роном прикрывали его собственными телами. От размышлений его отвлёк звук раздающихся снаружи шагов. Парень подошёл окну. На улице шла Гермиона вместе с Крамом, они о чём-то разговаривали. Внезапно они остановились, Гарри мог слышать их разговор.

— Как ты не понимаешь, Гермиона, — за пришедшие годы Виктор намного улучшил произношение английского, — я люблю тебя. Я жить без тебя не могу.

— Но и ты пойми меня, я тебя не люблю. Нельзя заставить человека полюбить насильно.

— Я приехал специально в этот день сюда, так как знал, что ты будешь в Хогсмиде. Дай мне ещё один шанс. Что я делал не так? — Виктор выглядел очень несчастным. Кажется, он и правда был безумно влюблён в неё.

— Я пришла сюда только для того, чтобы сказать, что между нами больше ничего быть не может, — Гермиона была настроена очень решительно.

Гарри стоял и слышал все эти слова. Его раздирала ярость и ревность. Но он сдерживался, они не должны знать, что он здесь. Хотя ему сейчас как никогда захотелось набить Краму морду без всякой магии.

— Гермиона, я сделаю для тебя всё что угодно, я реки поверну вспять, я весь мир переверну. Ну хочешь, я уйду из большого спорта, чтобы больше времени проводить с тобой? — Виктор, как только мог, старался вернуть её себе.

— Мне от тебя ничего не нужно, я не люблю тебя. Давай останемся просто друзьями?

— Этого слишком мало, ну что мне сделать, чтобы доказать как я сильно тебя люблю?

— Ты эгоист, Виктор. Ты думаешь только о себе, а о моих чувствах ты побеспокоился? Если ты любишь меня, так отстань, я не желаю, чтобы между нами что-то было. Это понятно? — девушка медленно, но верно стала выходить из себя. Её всегда бесило, когда решения принимали за неё.

— Но я не могу забыть тебя. Ты мне каждую ночь снишься, я грежу о тебе наяву. Будь со мной, — умолял Виктор, но он тоже стал терять терпение.

— Между нами ничего не может быть! Я люблю другого, ты это понимаешь? — резко сказала она.

Такие слова были как бальзам на израненную душу Гарри. Он был рад слышать, что Гермиона отвергает этого знаменитого человека, а значит, он сможет быть с ней, вот только когда - неизвестно. Для начала надо разобраться с силой Ордена, а потом уже можно будет нормально жить. Но надо ещё и уничтожить Волдеморта и Слизерина, а как это сделать, парень не знал.

Виктор же после этих слов потерял терпение окончательно. Он рассвирепел не на шутку, она, ЕГО Гермиона, не может любить кого-то другого, она должна быть только его. Он не позволит, чтобы какой-то другой человек целовал её прекрасные губы, обнимал её, был рядом с ней. Крам уже не понимал, что делает, его глаза закрыла пелена ненависти, злобы, любви и страсти. Он не контролировал себя. Он схватил Гермиону за плечи и рывком придвинул к себе, намереваясь силой поцеловать.

Гермиона видела изменения, происходившие со знаменитым ловцом, она не представляла, что такое количество чувств могут уживаться в одном человеке. Он считал её своей собственностью, он не хотел её ни с кем делить, по его мнению она должна быть его и больше ничья. Любой ценой, пусть для этого даже придётся использовать грубую силу. Она ничего не успела сделать, как он схватил её за плечи и потянул на себя.

Гарри быстрым шагом вышел из дома и направился к ним.

— Руки убрал! — резко сказал он. Его голос был полон ярости и ревности.

— Гарри! — выкрикнула девушка.

Виктор резко остановился и оглянулся, к нему быстрой походкой направлялся Гарри Поттер, кулаки его были сжаты, глаза излучали ненависть. Крам отпустил Гермиону и теперь полностью повернулся к Гарри, который подошёл к нему на расстояние в один метр.

— Что ты сказал?

— Я сказал: руки не распускай. Она не твоя собственность, она сама вправе решать за себя.

— Мне будет указывать какой-то сопляк? — усмехнулся Крам.

— Да, я тебе буду указывать, — серьёзно заявил парень.

Гермиона в это время отошла от них и не собиралась приближаться. Она как бы ощущала, что между этими парнями натянута невидимая нить, готовая в любой момент разорваться, и тогда случится непоправимое. Она знала, что Гарри сможет сдержаться, но за Виктора не была так уверена. Неизвестно за кого она больше волновалась, за Гарри, который на несколько лет младше Виктора, или за Крама, который сейчас пылал яростью.

— Уходи, тебя всё это не касается, — прошипел болгарин.

— Меня касается все, что связано с Гермионой. Ты разве не понял, что она говорила обо мне? — приподнял брови парень.

Эти слова подействовали подобно детонатору. Виктор молниеносно выхватил палочку и направил её на Гарри. Но слова заклинания не успели сорваться с его губ. Гарри выставил руку вперёд, и палочка Виктора вылетела из его рук и упала в пяти метрах от них. Крам не стал церемониться, его сейчас сжигала ненависть, он был способен даже на убийство. Он никогда бы не подумал, что любовь может довести до такого безумия. Он со всей силы ударил Гарри кулаком в челюсть, Гермиона вскрикнула, но ничего не смогла сделать, Гарри немного пошатнулся, но в долгу не остался. Хоть Виктор был и выше и сильнее его, да и старше, но это не пугало парня, он прямой ногой заехал противнику в грудь. Виктор согнулся, но уже через секунду бросился вперёд, сбивая Гарри с ног. Они покатились по земле.

Гермиона видела, что два парня дрались из-за неё, ей это льстило, и в тоже время она была напугана, вдруг они поубивают друг друга. Удары сыпались в огромных количествах, никто не хотел уступать. Вот Виктор занял позицию сверху Гарри, он начал бить его по лицу со всей силы, но Гарри тоже не промах, он поймал руку Крама, нанёс ответный удар, скинул его с себя, заломил ему руку за спину и ударил кулаком по почкам. В следующее мгновение Крам вывернулся и ударил Гарри по ноге, слабо Богу, ниже пояса никто не бил, всё же дрались парни, а они понимают, что ниже пояса бить опасно, можно лишить противника будущих детей. Это немного успокаивало девушку: они сохраняли небольшие остатки разума.

Гарри понимал, что злиться нельзя, но ревновал, хотя и не мог этого признать. Он ужасно хотел проучить этого недоумка, который хотел сделать Гермионе больно и против желания поцеловать её. Он мог использовать магию, но хотел доказать прежде всего себе, что на многое способен и без своей силы, он хотел разобраться с Крамом своими руками, а не силой дарованной ему Орденом. И он наносил сильные удары, не чувствовал боли, ему сейчас было все равно, что будет с ним или с Виктором, он хотел как можно сильнее побить этого хама. Крам ударил его в живот, стало трудно дышать, но всего лишь на мгновение, следующим движением Гарри с ноги ударил противника в грудь, тот отшатнулся и чуть не упал, следующий удар пришёлся Краму в живот, уже кулаком, потом удар обоими руками по спине, Крам упал на землю, Гарри же стоял над ним с видом выполненного долга. Гермиона стояла немного поодаль от них, она была бледная, но ничего не могла сделать, когда они дрались.

— Ещё раз увижу тебя рядом с Ней, будет намного хуже. Пойми, она не хочет быть с тобой, ей это не надо, — как можно спокойней заговорил Гарри, по его лицу текла кровь, но на боль он не обращал внимания. — Ты прекрасный ловец и хороший человек. Ты ещё встретишь свою любовь.

После этого парень подошёл к Гермионе, взял её за руку и повёл в сторону Хогвартса.

— Ты что наделал? — пришла в себя от потрясения девушка. Вся драка заняла не больше двух минут, она даже не полностью осознала, что же произошло, но её девичье самолюбие было очень довольно, а вот рассудок говорил, что надо было их остановить, хотя уже и было поздно. Они остановились, она тонула в его бездонно-зелёных глазах, в какой-то момент она заметила в его взгляде тепло, которого не видела ни разу с его возвращения. Но через секунду его взгляд стал таким же холодным, как и раньше.

— Я защищал тебя, я не могу позволить, чтобы тебя обижали.

— А я тебя просила? — упёрла руки в бока девушка.

— Нет, не просила, но я сделал то, что посчитал нужным в такой ситуации. Сознание Крама было затуманено, кто знает, что он мог бы сделать, если бы я не подоспел вовремя. Всё могло бы закончиться поцелуем, а могло бы и изнасилованием. Он ослеп от своей любви, он не контролировал себя.

— Я бы и сама во всём разобралась. Не надо было тебе влезать. Ты сделал только хуже.

— Как знать, но я не сожалею. До Хогвартса осталось недалеко, ты и сама сможешь дойти, а мне надо привести себя в порядок, — парень развернулся и побежал в Хогвартс, а девушка осталась стоять, обуреваемая смешанными чувствами.

Гарри добежал до замка, быстро проскочил все лестницы, младшекурсники, которые встречались ему на пути, отскакивали от несущегося парня в стороны. Он назвал пароль Толстой леди, вошёл в гостиную. К его удивлению, там сидела в кресле Джинни и что-то читала.

— А где Дин? – удивился парень.

— Мы славно погуляли, а потом у него появились важные дела, — девушка подняла глаза на парня, как только она увидела, в каком тот состоянии, то тут же бросилась к нему, — Что произошло?

— Да так…— уклончиво ответил парень, — немного порезвился.

— Тебя надо привести в порядок, — тоном, не терпящим возражений, заявила девушка, — пошли в вашу ванную.

Гари не стал сопротивляться, ему и правда нужна была помощь. Они поднялись в спальню парней шестикурсников и зашли в ванную. Там Гарри в зеркале, наконец, смог себя осмотреть. Выглядел он ужасно. Под глазом фингал, губы разбиты в нескольких местах, из носа шла кровь, руки в царапинах, да и всё тело тоже, одежда грязная, волосы растрёпаны ещё сильней, чем обычно.

— У меня призвание лечить тебя, — заметила Джинни, вытирая кровь с его лица.

— Спасибо тебе, Джинни, — искренне поблагодарил парень, — не знаю, что бы я делал без тебя.

— Должен же кто-то заботиться о тебе, — улыбнулась девушка.

— А что у вас с Дином произошло, ты как-то странно сказала, что у него появились дела.

— Да у нас всё в порядке. Я сегодня провела лучший день в своей жизни, но потом Дин вдруг что-то вспомнил, попросил прощения, проводил меня до замка и ушёл.

— У вас ещё всё впереди, ты нравишься Дину, я это понял, когда с ним разговаривал.

— Я надеюсь.

Джинни очень быстро привела Гарри в порядок. У неё откуда-то были заживляющие зелья. Теперь Гари выглядел как новенький, правда ломило все рёбра, но они были целые. Джинни ушла к себе, и юноша переоделся и спустился в гостиную. Там веселились младшекурсники, все остальные ещё не вернулись из Хогсмида. Он сел в кресло. Сегодня он чуть не позволил своим чувствам выйти из-под контроля. О, слава Мерлину, этого не произошло. Но всё же то, что случилось сегодня, не давало ему покоя. Он ревновал, причем ревновал сильно, и не свою девушку. Казалось бы, с чего ему ревновать, он же с ней поссорился и даже не собирался мириться в ближайшее время, но всё же ревность съедала его изнутри. Но он не собирался мириться с Гермионой, и с Роном тоже.

Через какое-то время спустилась Гермиона, она гордо прошла мимо Гарри и села в противоположном углу гостиной, даже не смотря в его сторону, но, как прочитал Гарри в её мыслях, она была уверена, что он её любит. И ведь она права. Он любит её больше жизни, хотя это неправильное сравнение, он не любит и не ценит свою жизнь. Ему будет легко умирать, если это понадобится для чего-то важного. Единственное, о чём он будет сожалеть, так это о том, что так ни разу и не поцеловал Гермиону. Но у него еще будет такой шанс перед смертью, а может и несколько, а скорей всего много, потому что хоть он и не ценил свою жизнь, но умирать не собирался.

Гарри сидел и мечтал, мечтал о счастливом будущем, о свои детях и об их маме, Гермионе. Он представлял себе в мечтах, что будет жить долго и счастливо, не будет оборачиваться назад, заново научится улыбаться, и надо начинать учиться уже сейчас. Он поднялся в спальню и подошёл к зеркалу. Попытался улыбнуться, но ничего не вышло. Так он стоял и пробовал несколько минут, но ничего не получалось, кроме какого-то озлобленного оскала. Да, он разучился улыбаться, и это было ужасно. Так жить нельзя, но он и не живёт, он существует, он не принадлежит себе и не чувствует себя вольным человеком. Такое ощущение, что им кто-то управляет, а если не управляет, то направляет, это уж точно.

— Скорей бы всё это закончилось, — вслух сказал он, — надоело мне всё это до чёртиков…