Глава 1

Что-то в ней изменилось. Гермиона была задумчивой и явно не слышала вопроса, который ей задал Гарри. Кроме того, девушка опоздала на платформу 9 3/4 и попала в поезд в самую последнюю минуту перед отправлением.

Гермиона отводила глаза, когда Рон запихивалcя конфетами, и молча рассматривала из окна сельскую местность, через которую мчался Хогвартс-экспресс. Но, по крайней мере, Гермиона больше не препиралась с Роном, и Гарри попытался спросить, как она провела лето. Девушка отвечала неохотно.

– Я думал, что мы, по крайней мере, встретимся, когда ты приедешь в Косой Переулок, чтобы купить все для нового учебного года. Когда ты успела все приобрести? – спросил Гарри.

Гермиона молча пожала плечами. Теперь Гарри был абсолютно убежден, что ее что-то беспокоило. Обычно перед началом учебного года Гермиона любила читать учебники, и всегда подробно обсуждала их. Теперь она даже не упомянула о результатах своих СОВ и не спросила Гарри о его успехах.

Такая перемена в поведении Гермионы удручала Гарри. Он все ещё не научился разбираться в психологии девушек, но до сих пор точно знал одно: с Гермионой можно было свободно разговаривать на любые темы без боязни показаться болваном. Однако сейчас в его голове не было ни одной темы для разговора.

– Ну… Гермиона, – начал было он, но попытка завести разговор была прервана появлением младшей сестры Рона Джинни.

– Вы здесь? – спросила она и уселась рядом с Гермионой. – Я была расстроена, когда ты написала, что не приедешь в «Нору». Ты должна рассказать мне все о нем

– О нем? – одновременно переспросили Гарри и Рон. Рон, чей рот все ещё был набит шоколадными лягушками, воскликнул так, что в его тоне ясно ощущалась смесь ревности и изумления.

Прежде чем Гермиона смогла ответить, Джинни задала ещё тысячу вопросов о загадочном «нем» и девушки, отодвинувшись от парней, начали шептаться.

Гарри, изо всех сил напрягавший слух, уловил, что парня зовут Эндрю и что он живет на той же улице, что и Гермиона. Спустя минут пять ошеломленный Рон спросил:

– Так он что…маггл? Ты встречаешься…с маглом?!

Рон больше не жевал, но его ревность никуда не исчезла.

– Разумеется, – ответила Гермиона. – Кто же еще живет на моей улице?

Гарри молча смотрел на нее. Это был не первый раз, когда они говорили о мальчиках. Два года назад они обсуждали Виктора Крума. Но тогда Гарри не беспокоили эти разговоры, он знал, что у Гермионы нет других чувств к болгарину, кроме дружбы.

– Он не знает, кто ты, верно? Он не знает, что ты – волшебница? – спросил Гарри.

– Конечно, нет. То есть я хотела сказать, что пока нет, – ответила Гермиона и слегка порозовела.

– Так…. как ты планируешь общаться с ним? Ведь ты не можешь посылать ему письма с совами! – возмущенно воскликнул Рон.

Гарри показалось, что его друг обрадовался такой проблеме. Он знал, что чувства Рона к Гермионе никогда не были взаимны, и был рад этому, потому что это означало, что их дружба не распадется. Но сейчас, похоже, появилось новое, даже более серьезное обстоятельство, которое угрожало их трио.

– Мы с родителями договорились. Я буду отправлять почту им, а они будут передавать ее Эндрю, – пояснила девушка. – Еще я сказала, чтобы Эндрю отдавал свои письма родителям, так что они смогут пересылать их мне. Это очень удобно – даже деньги тратить не надо.

– Но разве он не будет ждать, что ты позвонишь ему по телефону? – спросил Рон, все еще пытаясь найти какую-нибудь зацепку.

– Я сказала ему, что в моей школе ученикам не разрешается никому звонить. Кроме того, я снова увижу его на Рождество. Всего четыре месяца…не так уж долго! – пожала плечами Гермиона и повернулась к Джинни.

Именно после этих слов Гарри неожиданно почувствовал приступ болезненной ревности. Он был уверен, что это не из-за того, что Гермиона влюбилась, а из-за того, что на Рождество она поедет домой, а он как всегда останется один. Если только Рон не составит ему компанию…. Не в первый раз. После смерти Сириуса вся жизнь казалась Гарри вечным одиночеством.

Гермиона что-то сказала Джинни, отчего обе девушки зарделись и захихикали, как маленькие школьницы. Это было очень непохоже на серьезную Гермиону, и Рон ошеломленно уставился на нее, слегка приоткрыв рот. Именно тогда Гарри подумал, что новый учебный год будет очень скучным и длинным.

*

Через пару дней, когда начались занятия и привычная школьная жизнь начала входить в свою колею, отношения между тремя друзьями возобновились, и Гарри показалось, что все снова стало на свои места. Гермиона с огромным усердием взялась за учебу, что осчастливило Рона. Гарри выбрали капитаном команды Гриффиндора по квиддичу, в которой Рон по-прежнему оставался вратарем, поэтому все свободное от уроков время парни проводили на тренировках и вскоре забыли про маггла Эндрю. Более того, Гарри даже показалось, что Рон прекратил кидать в сторону Гермионы особенные взгляды. И больше всего Гарри был рад тому, что Гермиона и Джинни прекратили хихикать и шептаться.

Гарри был так занят уроками и квиддичем, что даже забыл о тех рождественских каникулах, во время которых Гермиона собиралась увидеться с парнем-магглом, пока выпавший снег и мороз не напомнили ему о том, что наступила зима.

Гермиона вдруг начала получать письма, которые читала, отсев от Гарри и Рона и улыбаясь сама себе. Потом она прятала письмо в какую-нибудь из своих книг и уходила в спальню.

Рон начал было ее высмеивать, но, получив несколько уничтожающих комментариев в свой адрес, перестал это делать открыто, зато продолжил злостно хихикать Гарри на ухо.

С участившейся перепиской Гермиона снова стала очень мечтательной, а Рон занял тактику игнорирования создавшейся ситуации. Гарри догадался, что на его глазах проходит самая настоящая любовная переписка, и попытался представить, какие чувства можно испытывать, получая такие письма.

Ему было всего 16, и он все еще не знал, что это такое – получать любовные письма. Роман с Чо закончился прежде, чем дошел даже до настоящего взрослого поцелуя. Иногда Гарри думал, что, возможно, если он мог бы проводить лето где-нибудь еще, кроме дома Дурслей, он смог бы выяснить кое-что интересное про некоторые аспекты первой любви, но… но… Еще Гарри размышлял о том, хотел бы он встречаться с девушкой-магглой? Похоже, что Гермиона не возражала дружить с парнем-магглом, потому что магглами были и ее родители, которые ее очень любили, и она сама. Гарри же ненавидел каждую минуту своей жизни с магглами и не знал, как другие магглы будут относится к нему, парню-волшебнику.

Гарри пристально оглядел большой зал и понял, что он не испытывает желания узнать у кого-нибудь ответы на свои вопросы. Каждый из студентов знал слишком много о нем, но на самом деле не знал о нем ничего. Никто не знал, о чем он думает, мечтает и надеется, и конечно, никто не смог бы понять его полностью.

Взглянув на Гермиону, он осознал, что она была одной из немногих девушек, которая всегда понимала его. Почему-то именно сегодня Гарри подумал, что Гермиона всего лишь его друг и, возможно, никогда не захочет стать для него кем-то большим.

– Гарри, мы можем поговорить кое о чем после Зелий? – спросила она, прервав его мысли. И прежде чем Гарри успел как-то отреагировать, шепотом добавила: – Наедине…

– Э-э ... конечно ... но где? В библиотеке? – спросил Гарри.

– Нет, там слишком людно, – возразила она.

И к удивлению Гарри предложила встретиться возле озера, несмотря на холодную погоду. Гарри посмотрел ей вслед и подумал, что она наверняка отправляется писать очередное послание своему магглу Эндрю.

– Она стала просто невыносимой, когда завела себе этого дружка, – сердито произнес появившийся Рон.

– Возможно, ты злишься, потому что сам хочешь быть на месте этого дружка, – предположил Гарри и, хотя Рон яростно отрицал это в течение следующих пяти минут, Гарри понял, что это была правда.

*

Дрожа от холода, Гарри спускался с холма вниз к озеру. Он посмотрел на часы и понял, что пришел слишком рано, не дождавшись назначенного времени. Он пытался представить, что хочет ему сказать Гермиона такого, что нельзя обсудить в замке или, например, в гостиной у горячего камина.

Наконец он заметил Гермиону. Она шла и тихо что-то бормотала, как будто репетировала то, что собиралась сказать. Это очень удивило Гарри. Обычно в таком состоянии он видел девушку только перед экзаменами. К Гарри она подошла уже молча. На ее лице была нерешительность и, как показалось Гарри, даже страх.

– Привет, Гарри, – произнесла она и испуганно огляделась, хотя сейчас они были единственными, кто вышел на холод из уютного замка.

– Привет, – ответил Гарри, выпустив изо рта клубы пара. – Ты хотела поговорить?

– Да, – ответила Гермиона и замолчала. Они оба стояли на пронизывающем ветру и молчали.

– Что случилось? Почему мы не можем обсудить это в библиотеке? – спросил Гарри, стуча ногами от холода.

– Потому что я собираюсь просить тебя о помощи, – ответила Гермиона и отвела глаза. – Есть кое-что, что я хочу подарить на Рождество…одному человеку… поэтому мне нужна твоя помощь.

– Тебе нужна помощь, чтобы купить подарок для того парня-маггла? Я могу рассказать тебе, что любит получать Дадли ... – начал было Гарри, но становился, увидев, что Гермиона мотнула головой.

Впрочем, он и так уже догадался, что говорит не о том.

– Нет, я знаю, что я хочу подарить ему на Рождество, – призналась Гермиона.

Гарри молчал, озадаченный ее ответом.

– Тогда что ты хочешь от меня? – спросил он, понимая, что если они и дальше будут ходить вокруг да около, он точно отморозит уши.

– Гарри….я хочу подарить…как бы это лучше сказать... о, Боже! Я хочу переспать с ним! – выпалила она, и Гарри испуганно отступил назад, приоткрыв рот от изумления.

Почему она сказала ему это? Разве он хотел знать ТАКОЕ о своем лучшем друге? Он предположил, что, если бы она была Роном, то он не возражал бы услышать это, но она не была Роном. Она была девушкой. Причем не просто девушкой, а Гермионой. Когда он наконец смог вернуть себе способность говорить, то спросил:

– А зачем тебе нужен я? Думаю, что это – как раз то, что ты сможешь сделать без меня. Я….я….даже не уверен, нужно ли мне это знать!

Гермиона опустила глаза.

–Я сказала тебе потому, что нуждаюсь в твоей помощи. Я читала об этом и…

–Ты читала об этом?! Что ты читала?! – прервал ее Гарри.

Он не мог представить себе Гермиону, перерывающую библиотеку в поисках книги «История сексуальных отношений: справочник для молодого Волшебника» или чего-то еще в таком роде. Если бы такая книга существовала в фондах мадам Пинс, то вряд ли она задержалась бы в библиотеке, особенно если бы содержала соответствующие картинки. Хотя, возможно, эта супер-книга прячется в запретной секции, а Гермиона сумела прокрасться туда?

–Это маггловская книга. Роман. В домашней библиотеке моих родителей много разных книг, – ответила Гермиона.

– Гермиона, я все еще не понимаю ... – начал говорить Гарри снова, но она его прервала.

–Я поняла, что первый раз для девушки не всегда приятен. Даже можно сказать, совсем неприятен, – сказала она. Гарри изумленно расширил глаза.

Когда он жил у Дурслей, никто там не говорил о сексе. Когда он попытался задать какой-то не такой, как казалось Дурслям, вопрос, то был грубо прерван и выруган. Наверное, Дурсли полагали, что это убережет Гарри от интереса к противоположному полу и воспроизведения себе подобных и «ненормальных». Все, что знал, он почерпнул из телепередач и фильмов (когда удавалось посмотреть) и из нескольких немногословных обсуждений в школе. Более надежная и занимательная информация была подкинута Фредом и Джоржем, именно они и посвятили Гарри в некоторые неотъемлемые моменты жизни любого волшебника. Но Гарри чувствовал, что его знания в этой области очень и очень неглубоки.

– И? – спросил он, глядя на смущенное лицо Гермионы.

–Я хотела бы сделать это прежде, чем я сделаю это с ним, – Гермиона постаралась произнести это своим обычным будничным тоном, словно напоминала Гарри о забытом уроке. Парень некоторое время молча на неё смотрел. Когда он, наконец, сообразил, к чему она ведет, его глаза снова расширились. Неужели Гермиона на самом деле планировала это, изучая книги, и сейчас спрашивала его… Но, возможно … возможно, он понял ее неправильно?

–И? – спросил он, надеясь, что она расставит все по местам раз и навсегда.

Казалось, что дальнейшие слова даются Гермионе нелегко. Она тщетно силилась что-то сказать.

–Я хотела бы тебя ... с тобой. Я хотела бы испытать это ... с тобой, – выдавила она и крепко сжала руки.

– Испытать это? Со мной? Как будто я – старая школьная метла, которую ты хочешь взять на время для пробного полета? – возмутился Гарри.

Гермиона помотала головой.

–Нет, нет, нет!!! Это не так! – воскликнула она.

Гарри почувствовал, что ему нужно присесть, если эта беседа будет продолжаться в таком же духе. Гермиона последовала его примеру и села рядом с Гарри на припорошенный пенек. Они оба дрожали.

–Почему я? – тихо спросил Гарри. Гермиона смотрела на озеро, подбирая нужные слова.

– Разве…разве тебе это не любопытно? Узнать…на что это похоже? – наконец, спросила она.

– Ну… да, конечно…Но откуда ты знаешь? Может быть, я уже в курсе, на что это похоже? – спросил он, слегка оскорбленный, что Гермиона пребывает в безоговорочной уверенности, что Гарри – неопытный мальчик.

– Не обижайся, Гарри, но я знаю тебя и как ты общаешься с девушками. Если ты не хочешь….я попрошу Рона, – ответила Гермиона, и Гарри стало еще обиднее. Мысль о ней и Роне ... Роне, получающем это ... Он не знал, сможет ли смириться с этим.

– Почему ты сразу его не попросила? – спросил Гарри.

– Из-за чувств Рона ко мне. С тобой все по-другому. Ты же не думаешь обо мне так, как он, и поэтому для тебя это не будет болезненно. И уж конечно ты не будешь ревновать.

– Конечно, не буду, – произнес он задумчиво.

– Тогда ответ – да?

Что-то внутри него – взрослое и мужское – пожелало сказать «да», но он остановился. Он посмотрел на Гермиону, и, наверное, смутил ее, потому что она перевела взгляд на замерзшее озеро.

– Я могу подумать об этом? Хотя бы один день? – спросил он ее, и Гермиона возмущенно фыркнула.

– Большинство других парней не стали бы думать об этом, – произнесла она и ушла, оставив Гарри возле озера одного.

Именно тогда он подумал, что, возможно, все люди правы. Возможно, он действительно не похож на большинство других парней.

Он наблюдал за Гермионой в Гриффиндорской гостиной. Девушка разговаривала с Роном. Они весело рассмеялись над чем-то, и Гарри ощутил острую боль ревности. Неужели теперь Гермиона спрашивала Рона, поскольку Гарри сказал, что подумает? Быть может, она решила, что это вежливый отказ?

ЭТО.

Одна только мысль об этом заставила его покраснеть. Он поднял свою книгу по заклинаниям повыше, чтобы никто ни мог увидеть его лица, но он все еще мог наблюдать за своими друзьями. Изо всех сил прислушиваясь, Гарри облегченно вздохнул – Гермиона не просила Рона о том, о чем просила его.

Он уставился на свою домашнюю работу, но не смог прочитать ни единого слова. Тогда он попытался разобраться в том, почему его так волнует, спрашивала ли Гермиона Рона или кого-либо еще? Гермиона никогда не была его девушкой, и их отношения никогда не выходили за рамки дружеских, хотя они знали друг о друге больше чем кто-либо.

Теперь ему было жаль, что он никогда не слушал болтовню Джинни о том парне-маггле. Как долго Гермиона знает его? Несколько недель или месяцев? Это очень мало. Ведь он, Гарри, знаком с Гермионой уже больше шести лет.

Еще Гарри не мог понять, почему он так ужасно ревнует Гермиону к тому парню, к Рону и ко все парням вообще?! Это должно означать что-то, разве нет? Не понимая своих чувств, он перестал копаться в них и решил сосредоточиться на учебе. Он взял книгу и попытался читать. Спустя час в комнате стало тихо, потому что гриффиндорцы уже разошлись по своим спальням. Гарри закрыл книгу и увидел, что в гостиной осталась только Гермиона.

Девушка смотрела прямо на него, и он снова покраснел. Пока она не предложила, чтобы они ... сделали это ... он разве думал о ней ТАК? «Да, думал, даже если никогда никому не признается в этом под пыткой Круцио», – шепнул внутренний голос.

– Итак? – спросила Гермиона, слегка склонив голову набок.

– Да, – ответил Гарри. Тон его получился настолько твердым и уверенным, что Гермиона удивленно приоткрыла рот.

Откуда-то взялось желание подойти к ней и поцеловать ее, но Гарри показалось, что это будет неправильным. Во всяком случае, сейчас.

– Когда? – Гарри сам не поверил, что только что спросил это.

– Когда что? – переспросила Гермиона, словно забыв о своей просьбе.

– Когда ты хочешь со мной перес.., – начал говорить Гарри, но был прерван громким «Ш-ш!»

–Ты хочешь, чтобы кто-нибудь услышал? – нервно спросила девушка, испуганно оглядываясь по сторонам. Она встала, подошла к стопке своих книг и вынула дневник. Гарри знал эту вещь очень хорошо. Гермиона всегда отмечала все свои дела в дневнике, и сейчас, похоже, все произойдет точно также.

Подсев к нему поближе, она стала просматривать записи, пока не дошла до последней страницы. Гарри вдруг подумал, что ее волосы стали совсем другими с тех пор, как они встретились в первый раз. Они уже не торчали в разные стороны, а были уложены в красивые локоны. Гарри коснулся их, ожидая, что девушка отпрянет. Но Гермиона этого не сделала. Вместо этого она подарила ему странный взгляд, и отвела его руку в сторону.

– Что-то не так? – спросила она, касаясь волос там, где только что была его рука.

– Нет-нет, все хорошо. Так…что у нас получается? – спросил он и указал на дневник. Гермиона принялась что-то вычислять, отсчитывая дни, а может часы и минуты на пальцах.

– Я думаю, что наилучшим временем будет день, когда мы пойдем в Хогсмид. Если что, мы всегда сможем найти оправдание…чтобы исчезнуть на некоторое время, – наконец произнесла она.

– Разве ты не хочешь совсем пропустить Хогсмид? – удивленно спросил Гарри.

Гермиона закатила глаза и фыркнула.

– Гарри! Что важнее и существеннее? ЭТО или поход в магазины накануне Рождества? Нужно ведь купить подарки всем близким! – повысила голос Гермиона, и Гарри перевел взгляд на огонь.

– Тебя послушать, так ЭТО будет больше похоже на нудную хозяйственную работу, – разочарованно ответил он.

– Мне жаль… Я уверена, что в любом случае для тебя все будет иначе, чем для меня, – тихо ответила Гермиона, и Гарри снова посмотрел на нее.

Конечно, Гермиона полагает, что все, о чем она прочитала в этой дурацкой книге, истинно и то, чем они займутся, будет самым ужасным и неприятным делом всей ее жизни. Почему она собирается сделать ЭТО с ним вместо своего возлюбленного Эндрю? Значит, этому магглу она приготовила развлечение, в то время как ему, Гарри, достанется самая неинтересная, хотя и первопроходческая роль?!

Гарри снова обиделся и с трудом удержался от желания отказаться от задуманного и не высказаться резко по этому поводу.

– Значит план таков? – угрюмо спросил он.

– Да. О деталях договоримся позже, – сказала Гермиона и закрыла дневник, когда Гарри попытался заглянуть в него. – Ты знаешь, ЧТО тебе придется делать?

– Да, – соврал он. Возможно, он не совсем лгал, поскольку кое-какие познания о строении женского и мужского организма имел, но подробности ему были неизвестны, и Гарри почувствовал себя очень неуверенно.

– Я тоже знаю кое-что. Надеюсь, этого будет достаточно, – деловито произнесла Гермиона. – Запомни, суббота перед каникулами. Это будет последний день в школе. Ты запомнишь, да? Не уйдешь куда-нибудь с Роном?

–Запомню, – буркнул Гарри.

Гермиона собрала книги и, пожелав спокойной ночи, ушла в спальню.

Гарри остался сидеть у камина, задаваясь вопросом, неужели она действительно могла подумать, что он сможет забыть о таком свидании.

*

Впервые за всю жизнь сны Гарри были не про школу, квиддич или Волдеморта. Теперь все его сны были только о Гермионе. Самый последний сон был такого недвусмысленного содержания, что, проснувшись, Гарри испугался, не выболтал ли он чего ненароком. Он немного успокоился, увидев, что все крепко спят. Поворочавшись в кровати с полчаса, он понял, что больше не заснет, поэтому встал, оделся и посреди ночи пошел в гостиную.

Спускаясь по лестнице, Гарри встретил кота Косолапуса и присел, чтобы погладить его. Когда он снова поднялся, то заметил Гермиону, сидящую за столом и что-то читающую. Он остановился, подумав, что у него еще есть шанс вернуться в свою комнату, пока она не заметила его. Он отступил на один шаг назад, но Косолапус, крутящийся у него под ногами, неожиданно мяукнул и привлек к себе внимание. Гермиона взглянула на Гарри и спрятала подальше то, что читала.

– Не спится? – спросила она, и Гарри кивнул. Она провела ладонью по утомленным покрасневшим глазам.

– Ты… о чем-то волнуешься?

– О чем же, по-твоему, я могу волноваться? – спросил он, садясь возле камина. Через мгновение она присоединилась к нему, взяв Косолапуса на руки.

– Гарри, я не хочу, чтобы ты тревожился об этом. У тебя и без меня проблем хватает. Я не хотела причинять тебе беспокойства, честное слово, – извиняющимся тоном произнесла Гермиона, и Гарри захотелось рассмеяться.

– Это всего лишь ты, Гермиона. Нельзя сравнивать это с тем, как если бы я должен был встретиться с Волде… – начал было он.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что я – это только я? – прервала его Гермиона.

– Но разве ты чувствуешь что-то другое? Разве ты не считаешь, что я – это только я, так что нет повода, чтобы волноваться? Это ведь основная причина, по которой ты обратилась именно ко мне? – спросил он, пытливо вглядываясь в ее лицо. Гермиона отвела глаза в сторону.

– Я просила тебя, потому что ты – мой лучший друг. Только тебе я доверяю, – ответила она.

Гарри ощутил, что этот сухой, хотя и достойный ответ на этот раз не причинил ему боли. Сейчас Гарри волновал совершенно другой, более возвышенный вопрос, а предстоящий секс с лучшим другом уже казался ему достаточно обычном делом.

– Меня беспокоит лишь одно….Неужели мы сделаем это просто так, сразу…без какого либо соответствующего вступления? – сказал Гарри, и Гермиона на минуту задумалась.

– Знаешь… Мы могли бы пробовать поцеловаться. Только, чтобы понять, как будет дальше, – сказала она таким тоном, что Гарри вздрогнул. Казалось, что она рассуждает, как лучше и правильнее провести научный эксперимент.

Возможно, что он действительно внушает себе несуществующее: Гермиона видит в нем только друга и ничего более. Он задался вопросом, сказала ли она о предстоящем «деле» своему магглу, и что тот думает об этом. Гарри утешил себя, что он во всяком случае имеет некоторое преимущество, зная Гермиону в течение нескольких лет, тогда как этот маггл знает ее всего несколько месяцев.

–Да, мы могли бы, – ответил Гарри и, как будто по сигналу, Косолапус спрыгнул с коленей Гермионы, позволяя им придвинуться поближе друг к другу. Они оба немного замешкались, пытаясь определить, куда деть свои руки. В конце концов, Гарри взял инициативу на себя, обняв девушку одной рукой, а другой мягко подтягивая лицо Гермионы к своему.

Как только они прикоснулись друг к другу, Гарри понял, что это был лучший эксперимент в его жизни. Ее губы открылись, их языки с любопытством коснулись друг друга, пытаясь понять, насколько это приятно. Ответ был очевиднее, чем он думал, – Гермиона тихонько застонала прямо возле его губ. Этот звук вместе с тем сновидением, все еще танцующим в сознании Гарри, разжег огонь в его теле. Коснувшись ее одежды, он передвинул руку к груди, и Гермиона не остановила его. Вместо этого она углубила поцелуй. Вскоре он почувствовал, что Гермиона легонько провела своей рукой по его груди. Затем неожиданно девушка прервала поцелуй, и Гарри увидел ее раскрасневшееся лицо. Что она собирается сделать еще?

Гермиона облизнула губы, как будто пытаясь запомнить, какой на вкус ее первый поцелуй. Гарри наклонился к ней, чтобы напомнить это другим поцелуем. Она мягко оттолкнула его назад, и ее пальцы начали возиться с пуговицами на его пижаме. В гостиной вдруг стало невероятно жарко, но Гарри дрожал, потому что руки девушки стянули его пижамную куртку вниз по плечам. Гермиона исследовала его кожу кончиками пальцев, невольно улыбнувшись, когда мускулы его живота рефлекторно затрепетали под ее прикосновениями.

Было абсолютно невозможно не заметить реакцию юношеского тела под пижамой на такие прикосновения, но даже если Гермиона и заметила это, то не заострила на этом внимания. Она не смотрела вниз и, конечно, не прикасалась к тому месту. Что-то взрослое, резко просыпающееся в парне, очень хотело, чтобы она это сделала, потому что это убивало.

– Гермиона, пожалуйста, – прошептал он и услышал в своем голосе жалобные ноты.

– Ты хочешь этого? Сейчас? – Гермиона, наконец, посмотрела вниз на его колени и быстро одернула свою руку от его живота.

– А как же наш план? – испуганно спросила она, как будто это имело невероятно важное значение в этот момент.

Но именно сейчас план меньше всего интересовал Гарри.

– Какая разница? Всего несколько дней? – тихо воскликнул он.

Девушка отрицательно покачала головой.

– Нет, нет! Разница есть, – сказала она, отворачиваясь от него и устремляя взгляд на пламя. Гарри мучительно размышлял, отчего она оттягивает? Он уже понял, что для нее ЭТО представляется неприятной вещью, с которой она, тем не менее, хочет закончить до Рождества. Какая же разница сделать ЭТО сейчас или позже?

–Так какая же? – спросил он. И это восклицание прозвучало, как голос капризного мальчика-подростка. Гарри не понравился собственный тон. Как она смогла зажечь в нем желание так быстро? Только ли желание? Душа Гарри рвалась на части – он не понимал своих чувств.

– Не могу объяснить. Просто все будет по-другому.

– Тогда подождем, – смирился он. Теперь его занимал вопрос, как придумать предлог, чтобы уйти в ванную комнату, а Гермиона не догадалась, зачем.

Гермиона поправила волосы, Гарри натянул куртку пижамы. С минуту они сидели вдвоем в тишине. Гермиона пожелала спокойной ночи и ушла в свою комнату. Ее книги остались лежать на столе, и Гарри с трудом удержал себя от желания найти в них то, что она читала и спрятала от него. Ему не хватило самообладания сделать это. Вероятней всего это было пылкое любовное письмо от ее друга. Что было бы, если бы он, Гарри, прочитал его? Отогнав от себя неожиданно подступившую тошноту, вызванную ревностью, Гарри направился в ванную, надеясь, что никто не пожелает воспользоваться ей следующие несколько минут.

*

– Привет, Гарри, – сказала Гермиона довольно натянуто.

– Привет, Гермиона, – сказал он в ответ.

Она села напротив него за столом в большом зале и открыла книгу. Гарри жевал свой бекон, наблюдая за ней и задаваясь вопросом, почему им настолько неудобно. Если им неудобно сейчас, подумал он, то что же будет потом, когда они действительно сделают ЭТО?

Гарри поймал недоуменный взгляд Рона:

– Вы что, поругались, что ли?

– Нет! – одновременно воскликнули они. Гермиона оторвалась от книги и слегка улыбнулась Гарри.

– Вы оба так странно ведете себя в последнее время. Это ужасно подозрительно! – сказал Рон, и Гарри с грохотом уронил свою вилку.

– Нет! – одновременно воскликнули они снова, и на этот раз Гермиона улыбалась ему гораздо доброжелательней.

– Ну да, так я и поверил! Расскажите мне! Что у вас за секреты? – потребовал Рон, полагая, что они хранят какую-то тайну, связанную с Волдемортом.

– Это имеет отношение к ... твоему…– начала Гермиона, умоляюще смотря на Гарри.

– …к твоему рождественскому подарку... и как ... – добавил Гарри, не зная, что еще сказать.

– …и как ты удивишься, увидев его, – закончила Гермиона, и теперь Рон выглядел озадаченным. Но Гарри выглядел еще более озадаченным, потому что теперь он оказывался перед необходимостью придумать, что подарить Рону, и что действительно удивило бы его.

– О-о-о! Я не могу ждать! Может, намекнете? – оживился Рон, и Гермиона немедленно бросила на Гарри сердитый взгляд.

– Нет, нет! Это испортит сюрприз! – быстро сказала она.

– Я держу пари, что вы оба ждете, не дождетесь рождественских каникул. Гермиона так уж точно мечтает поскорей увидеть своего маггла! – ревниво сказал Рон. Гарри смотрел в свою тарелку, понимая, что теперь и он ревнует так же как Рон, а может, даже больше.

– Да ... я... я… – начала говорить Гермиона, и Гарри взглянул на нее. Она смотрела в его глаза, и он мог видеть, что она не была так оптимистично настроена на свой план, как раньше. Или, возможно, это ему показалось?

– Я действительно хочу быстрее вернуться домой, – закончила Гермиона холодным тоном, как будто бы объясняла учебный материал.

Раздраженный Рон вернулся к еде, Гарри и Гермиона продолжали смотреть друг на друга, не притрагиваясь к своим вилкам. Словно очнувшись, Гермиона, так и не позавтракав, собрала свои книги и оставила Рона и Гарри за столом. Гарри быстро придумал какое-то оправдание для Рона и помчался следом за ней.

– Что это было? – спросил Гарри, догнав Гермиону в коридоре.

– О чем ты? Это ты затеял историю с рождественским подарком. Что же, я не должна была продолжить? – спросила она, и Гарри мотнул головой.

– Ладно. Лучше придумай, что мы купим ему. Ты понимаешь, это значит, что теперь мы должны пробыть в Хогсмиде намного дольше, чтобы выбрать подарок, который его действительно удивит. Похоже, планы немного меняются…– сказал Гарри.

Гермиона растерялась.

– Мы скажем Рону, что должны пойти в какой-нибудь магазин вместе. Одни. Он подумает, что это из-за него, и не будет возражать, – сказала она. – Я пробуду в Хогсмиде недолго и вернусь сюда, чтобы подготовиться, а тебе придется напрячь фантазию и выбрать Рону в «Зонко» что-нибудь поинтересней.

– Подготовится? К чему тебе нужно специально готовиться? – спросил Гарри, и Гермиона вздохнула.

Она остановилась, и он тоже встал рядом. Гермиона надула губы. Было такое ощущение, что она ожидала, что он просто обязан догадаться. Как будто они были не приятели, а... друг и подруга.

– Ни к чему! Мне не нужно ни к чему готовиться! – нервно сказала она, быстро заменяя кокетливый вид нормальным выражением. – Это ведь быстрая процедура, не так ли?

– Я предполагаю, что да, – ответил Гарри, внутренне надеясь, что, возможно, это может быть или должно быть длиннее и больше. – Все будет быстро. Только затем, чтобы понять, на что это похоже.

– Да, это – единственная причина, – согласилась Гермиона, пристально глядя в его лицо.

Гарри показалось очень странным, что Гермиона так и ни разу не вспомнила про тот поцелуй. Неужели он останется единственным? Или, может быть, он еще повторится, когда они…?

Она еще собирается делать ЭТО с Гарри, так что вряд ли будет возражать против поцелуев. Особенно теперь, когда что-то изменилось. Возможно, изменилось даже весьма основательно. Интересно, догадывается ли Гермиона о его чувствах к ней, не относящихся к ЭТОМУ?

– Мы сейчас опоздаем! – Гарри понял, что они все ещё стоят в пустом коридоре, а все ученики уже зашли в классы.

Гермиона повторила снова, что они опоздают, после чего схватила его за руку и потянула за собой в класс трансфигурации.

Глава 2

Однако уже этим вечером Гермиона снова подошла к Гарри и довольно миролюбиво предложила ещё раз попробовать поцеловаться, чтобы потренироваться для Того Самого Дня. Гарри облегченно вздохнул и согласился.

В течение следующих дней Гарри продолжал находить приемлемые причины, чтобы спуститься в гостиную среди ночи, и всегда встречал там Гермиону. Они располагались на самом большом диване перед пылающим камином и целовались почти до рассвета. Им везло: никто не нарушал их уединения. Никто никогда не замечал ничего необычного в том, что Гермиона оставалась в гостиной допоздна, так как все предполагали, что она усердно делала уроки, как и обычно. Если кто-то из парней и замечал, что Гарри выходит из спальной комнаты среди ночи, то тоже ни о чем не спрашивал.

*

Этой ночью они снова находились в объятиях друг друга, но сегодня Гермиона решилась пойти немного дальше и уселась Гарри на колени, тесно прижавшись к нему. Потеряв от такого близкого соседства голову, Гарри позволил своим рукам двигаться поверх девичьих грудей, но Гермиона, похоже, не возражала. Гарри мог поклясться, что она прижалась еще ближе, и что она осознает, что возбуждает его этим, но… она все равно настаивала, чтобы они придерживались первоначального плана. Проблема была в том, что Гарри ощущал жгучую ревность, как только вспоминал некоторые пункты этого плана. Особенно ту часть, в которой предполагалось возвращение Гермионы домой к ее возлюбленному другу на все рождественские каникулы. Это сводило Гарри с ума. Гермиона была в его объятиях каждую ночь и скоро будет в его постели. А ещё он знал, что она все еще обсуждала того маггла с Джинни. Но, по крайней мере, Гермионе хватало такта не упоминать его имя в присутствии Гарри.

Возможно, Гарри переживал так сильно из-за того, что никогда ни с кем в своей жизни не был так физически близок, по крайней мере, соклько он себя помнил. Никто никогда не прикасался к нему в доме Дурслей, ну разве что это был бьющий его Дадли. Была девочка в начальной школе, которая однажды взяла Гарри за руку, но на следующий день она обратила внимание на старшего мальчика. Слишком много лет прошло с тех пор, и теперь Гарри жаждал этого чувства и он хотел этого от Гермионы, которая всегда была для него ближе всех девушек.

И это была проблема. Как долго она еще будет с ним? Она не нуждалась в ЭТОМ так, как он. У нее есть другой парень, который влюблен в нее.

Гермиона одним быстрым движением уселась на его бедра, вовлекая в поцелуй. Ощущений от давления ее тела было достаточно для того, чтобы уже мчаться в ванную, но Гарри заставил себя перетерпеть это. Сладкая мысль придавала ему сил держаться дальше. Ему казалось, что он заметил желание, похожее на его собственное, и в Гермионе. Не удержавшись, Гарри слегка хмыкнул прямо в ее губы.

– Что смешного? – серьезно спросила Гермиона, прерывая их поцелуй. Ее лицо вспыхнуло, и Гарри не понимал, осознала ли она, что движения, совершаемые её бедрами, возбуждают, или девушка так ведет себя потому, что им тесно?

– Ничего, правда ничего, – ответил Гарри, и Гермиона удивленно выпрямилась. Гарри хотел сказать ей, что он чувствовал, но сдержался. Ему показалось, что скажи он об этом, и Гермиона убежит прочь без оглядки.

На секунду в его мозгу промелькнула мысль, что, возможно, он заслуживает большего, и что хотел бы получить ту же любовь и преданность, которую она, Гермиона, питает к своему магглу. Неужели он достоин выступать только в роли помощника в «малоприятном деле»?

Гарри немедленно отбросил эту мысль. Возможно, это действительно то, что он заслужил. Нужно быть благодарным и за эти чудесные мгновения.

– Ты улыбаешься, – заметила Гермиона.

– Возможно, это потому, что ты не понимаешь, насколько это приятно, – ответил Гарри, и Гермиона застыла на месте, внезапно осознавая свои действия. Через секунду она соскочила с него и, быстро схватив куртку от его пижамы, бросила ее на колени Гарри.

– Прости. Не сейчас. План, ты помнишь? – нервно сказала она.

– Дурацкий план! – недовольно ответил Гарри.

– Наверное, сейчас лучше всего пойти спать. В свои собственные кровати, конечно. Отдельно, – с упором на слова сказала Гермиона, и Гарри кивнул. – И больше не встречаться здесь до… ты понимаешь? – Гермиона опустила глаза.

Гарри снова согласился, но лишь потому, что до того самого дня оставалось меньше недели.

– Нужно потерпеть еще немного, – сказал он сам себе, после того как Гермиона ушла спать.

*

Гарри и Гермиона шли по Хогсмиду, выражения их лиц чередовались от легкомысленных до оцепеневших. Когда кто-нибудь окликал их по имени, они вздрагивали так, словно были в чем-то виноваты. Гарри вдруг вспомнил, что не знает, что написано в правилах Хогвартса насчет того самого дела, которым они собирались заняться. Если бы их поймали, что бы с ними случилось? Вероятно, только письмо домой родителям (или опекунам в его случае) и гневная лекция насчет последствий их действий. Гарри был уверен, что Гермиона уже посмотрела эти правила, прежде чем предложить ему это.

Задумавшись о последствиях, Гарри вдруг схватил руку Гермионы и потянул ее в сторону одного из переулков между зданиями.

– Что случилось? Ты передумал? – спросила она испуганно.

– Ты шутишь? Конечно, нет. Я только беспокоюсь о… ты знаешь… Это относится к ... – начал он, но не мог подобрать нужных слов. – То есть я хочу сказать, что мы с тобой можем произвести на свет еще одного маленького волшебника. Вряд ли это понравится Эндрю…

Это был первый раз, когда он упомянул имя парня-маггла и с трудом сдержал ярость в голосе. Гермиона только закатила глаза.

– Разумеется, ты подумал об этом в последнюю минуту...

– Не совсем в последнюю минуту. Я уверен, что в магазинах что-то должно продаваться …

– Не переживай, Гарри. Я позабочусь об этом, не сомневайся, – успокаивающе ответила Гермиона.

Он хотел спросить, как она об этом позаботится, но потом решил, что будет только лучше, если он не будет знать.

– Мне уже пора уходить. Я устрою все так, чтобы твои соседи по комнате не смогли войти, даже если вернутся из Хогсмида слишком рано, – сказала Гермиона.

– Как ты это сделаешь? – спросил Гарри, но Гермиона только улыбнулась. Она изучила массу литературы в последнее время, и, похоже, сумела многому научиться.

– Ты решил, что купишь для Рона? – спросила она, и Гарри отрицательно помотал головой.

– Я пришлю тебе что-нибудь с совой, если вдруг тебе ничего не придет в голову, – понимающе произнесла Гермиона. Свое собственное положение, похоже, ей представлялось уже менее сложным.

– Я лучше пойду, найду его прежде, чем он найдет нас, – сказал Гарри, оглядываясь.

– Я жду тебя ровно через полчаса, – сказала Гермиона и неожиданно быстро поцеловала его. Сердце Гарри забилось так сильно, что он подумал, что этот звук услышала Гермиона. Он посмотрел ей вслед. Через минуту к нему подошел Рон.

– Как дела, Гарри? – спросил он.

– Отлично, – рассеянно ответил Гарри.

– Я видел издалека, что Гермиона пошла в Хогвартс. Она забрала мой подарок с собой? – с надеждой спросил Рон.

– Что-то вроде того. Но ты лучше не спеши сейчас в свою комнату, чтобы Гермиона смогла спрятать подарок, – ответил Гарри.

– О-о… так я еще и не собираюсь возвращаться! Сегодня такая замечательная погода! Симус и Дин ожидают нас в «Трех метлах». Пойдем? – позвал его Рон.

– Нет. Знаешь, я обещал Гермионе вернуться пораньше, чтобы помочь ей… с подарком, – запнулся Гарри.

– Ну, тогда до встречи! – Рон растянулся в довольной улыбке. Может быть, Гермиона позаботилась и об этом?

– Да, до свидания! – сказал Гарри, пятясь по направлению к Хогвартсу. Через двадцать минут он был в своей комнате.

Гермиона сидела на краю его кровати, и Гарри неожиданно заметил, что сейчас она выглядит младше своих шестнадцати лет. Он запыхался от быстрой ходьбы и, увидев ее, сидящую на его постели, стал задыхаться еще сильнее. Гермиона нервно улыбнулась и приглашающее похлопала по кровати рядом с собой. Сняв плащ, Гарри подошел поближе и посмотрел ей в лицо. Щеки Гермионы были все еще розовы от холода, но что-то еще добавилось к этому – помада? Ее губы как-то особенно блестели и были того мягкого розового оттенка, который нравился Гарри.

– Ты выглядишь замечательно, – произнес он, понимая, что должен сказать что-нибудь, несмотря на то, что язык с трудом подчиняется ему. Гермиона пригладила волосы и снова нервно улыбнулась. Она была одета в красивую блузку и юбку. Одежда мягко облегала ее фигуру.

– Как я поняла, ты не потратил оставшееся время на поиск подарка для Рона? – спросила Гермиона.

– Я … уже не мог ждать, – запнулся Гарри.

– Да, – сказала она.

– Да, – повторил Гарри.

– Странно…Нам было намного проще тогда, в гостиной, когда не было плана, – произнесла Гермиона. Казалось, что она была разочарована, что все ее планирование и чтение книг только испортило ситуацию.

– Расслабься… Я имею в виду, что я – это только я, – сказал Гарри, правда, больше себе, чем ей.

– Да… это только ты… – ответила Гермиона. Ее взгляд теперь стал мягче, и девушка прикоснулась к его губам. – Всего лишь ты… Гарри Поттер…

Он не знал, что имела в виду Гермиона, произнеся его полное имя, и не имел желания расспрашивать сейчас. Он хотел поцеловать ее и поэтому притянул ее лицо к себе. Их губы встретились. Не пришлось долго ждать, пока тело отреагировало точно так же, как в гостиной. Они были вдвоем и никого рядом.

Нежно прикасаясь к ее телу, Гарри стащил с нее кофточку. Гермиона прервала поцелуй, чтобы позволить ему стянуть ее через голову, и он увидел ее груди. Даже закрытые простым белым бюстгальтером, они были замечательными. Он провел ладонью по мягкой выпуклости, и Гермиона тоже начала снимать с него свитер и рубашку. Потом они оба попятились к кровати, и Гарри запахнул за собой красные занавески полога. Он успел увидеть, что Гермиона оставила свою палочку на его ночном столике, и он мог только гадать, зачем ей это было нужно. Возможно, после того, как они это сделают, она подвергнет его заклинанию, стирающему память, и он никогда не вспомнит, как ЭТО случилось. Гарри надеялся, что она так не сделает. Или сделает? Повернувшись к Гермионе, он увидел, что она сняла туфли и легла на край кровати, наблюдая за ним. Его лицо пылало больше чем от холода, и он заметил, что его руки дрожат. Он был испуган, что после ЭТОГО она никогда не будет разговаривать с ним снова.

Гарри прилег рядом с нею, они принялись целоваться, а его руки снова коснулись ее груди. Он сумел расстегнуть белоснежный бюстгальтер, и она медленно сняла его. Его руки задрожали еще больше. Нет, они теперь безудержно тряслись. Он закрыл глаза, чтобы немного успокоиться.

Потом он открыл глаза и принялся снимать брюки, и это его обеспокоило. Но ведь это – только Гермиона, сказал он себе в который раз. Это, казалось, не помогало. «Только Гермиона» была теперь с ним в его постели, и это все изменило.

– Давай помогу, – сказала она. Голос девушки прозвучал спокойно, и ее руки не дрожали. Когда она расстегивала его ремень, Гарри не мог сдержать стон и заволновался, что ЭТО закончится прежде, чем даже началось. Он закусил губу. Приподняв бедра, он стянул брюки и отпихнул их к краю кровати. На нем остались лишь старые боксеры, но это, казалось, абсолютно не беспокоило Гермиону.

Гарри притянул ее поближе для следующего поцелуя. На сей раз это были не игривые мягкие поцелуи, а кое-что намного глубже. Рот Гермионы открылся, и их языки начали исследовать друг друга. Его рука скользнула к ее груди, и Гермиона застонала. Все шло пока что хорошо. Проблема была только в том, он был теперь так сильно возбужден, что не знал, как долго еще сможет продержаться.

Она перестала целовать его, когда его рука пропутешествовала вниз, пробуя снять ее плиссированную юбку. После нескольких попыток он просто задрал юбку вверх, и Гермиона поспешно сняла с себя трусики.

Похоже, девушка была столь же нетерпелива, как и Гарри, потому что она даже не потрудилась снять гольфы. Она дрожала на холодном воздухе и прежде, чем они продолжили, быстро укрылась одеялами. Гарри стащил свои боксеры, потеряв их где-то в простынях. Они оба посмотрели друг на друга прежде, чем она помогла ему устроиться между ее бедрами. Он расположился там настолько безупречно, что не представлял другого места, где бы он хотел пробыть всю оставшуюся жизнь.

– Только ... делай это медленно, хорошо? – попросила она, внезапно разволновавшись. Она просила невозможного, но Гарри знал, что он должен попытаться.

– Все хорошо? – спросил он. Их тела были так близко друг к другу, это было просто удивительное ощущение, но Гарри чувствовал, что хочет большего. Он нуждался быть внутри нее сильнее, чем он нуждался в чем-либо еще на земле.

– Да, – ответила Гермиона, и он попытался войти в нее. После нескольких неудавшихся попыток, она протянула руку между их телами и помогла. И как только он очутился там ... ничего себе! Он, наконец, нашел кое-что получше, чем квиддич. Это было лучше, чем свобода полета и радость победы. Это было как волшебство, он никогда не испытывал такого прежде.

– Хорошо? – спросил он снова, и Гермиона страдальчески поморщилась, поскольку он медленно толкнулся в нее. Он почувствовал, что что-то уступило дорогу, а она задыхалась. Ее ногти впивались в его спину, но ощущение, создаваемое ее горячим нутром, стирало боль.

– Хорошо, – придушено произнесла она, но Гарри видел, что это не так. Убрав руки со спины, Гермиона нажала на его грудь, как будто хотела оттолкнуть его и с трудом останавливала себя.

– Хочешь, чтобы я остановился? – неуверенно спросил Гарри.

– Нет!.. – пискнула она.

Гарри не двигался. Только был внутри ее тела, пытаясь запомнить это ощущение.

– Я думаю, тебе надо двигаться, Гарри…

– Да, конечно, – ответил он и быстро поцеловал ее. Именно тогда он понял, что все еще в очках, но сейчас это было неважно. По крайней мере, он мог хорошо видеть происходящее и запоминать. Он мягко подался назад и затем так медленно, как только мог, погрузился в нее. Ее ноги обхватили его за пояс, чтобы он мог двигаться глубже. Гермиона только немного вздрагивала, когда он продолжал, и теперь Гарри понял, что она имела в виду, когда сказала ему, что первый раз не всегда приятен для девушки. Ему было так хорошо, и он жалел, что не может доставить удовольствия ей. Но это, очевидно, сделает тот маггл Эндрю. После этой мысли Гарри перестал двигаться, пока Гермиона снова не поторопила его. Ее руки медленно путешествовали по его телу, как будто она также пыталась запоминать каждую деталь. И это понравилось Гарри.

– Еще долго? – спросила Гермиона, и он замотал головой. Она убрала волосы с его мокрого лба.

– Нет, уже не долго, – ответил Гарри. Он достиг своего пика удовольствия и расслабился, все еще лежа на девушке. Он задыхался, волны удовольствия накатывали одна за другой, и Гарри не мог припомнить ни одного случая, когда бы он чувствовал себя также прекрасно. Он оперся на локти и пытался восстановить дыхание. Гермиона не выглядела несчастной, но и не разделяла его блаженства.

– Это все? Это каждый раз так бывает? – спросила она, и Гарри почему-то не почувствовал себя оскорбленным этими словами. Возможно, если бы это был кто-нибудь другой, а не Гермиона, он бы обиделся.

– Уверен, что потом это станет приятно и для тебя, – сказал он, выскальзывая из ее тела.

– Наверное, – ответила Гермиона, ее пальцы все еще перебирали его влажные волосы.

– Я уверен, что это будет лучше с тем, кого ты любишь, – произнес Гарри, и ощутил, как его сердце защемило от этих слов.

– Но ... но ведь я ...Да, я думаю также, – тихо ответила Гермиона, убирая руку с его лица.

Она вдруг отвернулась, и в следующую секунду Гарри начал сожалеть о том, что они только что сделали.

Гермиона поднялась с постели, откинула полог и начала собирать свою одежду. Гарри наблюдал за ней. Она быстро оделась и пригладила юбку. Он нашел свои боксеры в кровати и натянул их, когда Гермиона отвернулась. Явный запах секса заполнил комнату. Гарри подумал, что нужно будет открыть окно, после того, как она уйдет.

– Долго еще никто не сможет войти в комнату? – спросил Гарри.

– Несколько часов, – ответила Гермиона, и Гарри огорчился, что она уезжает так скоро.

Гермиона встала и подошла к тумбочке, где лежала ее палочка.

– Ты сделаешь так, чтобы я все забыл? – спросил Гарри, когда она взяла палочку. Ее лицо странно изменилось, как только она поняла, что он спросил.

– Почему ты спрашиваешь об этом?

– Потому что ты не выглядишь счастливой, – ответил Гарри, вставая, чтобы натянуть брюки.

– Это не то ... о-о, не бери в голову! – сказала она и прежде, чем Гарри смог спросить ее ещё что-то, Гермиона поцеловала его.

Это не был быстрый поцелуй «пока-пока». Это был глубокий и страстный поцелуй. Ее язык касался его, и Гарри снова тихонько застонал. Гермиона отошла, ее глаза горели тем огнем, которого не было, когда они занимались сексом.

– Я должен дать тебе денег, – проговорил Гарри.

– Я знаю, что ты не много знаешь о женщинах, Гарри, потому что рос в такой семье, где этому не придавали особого значения. Но запомни, что нехорошо говорить о деньгах девушке, которая только что встала с твоей постели, – сказала Гермиона, и Гарри улыбнулся.

– Я хотел сказать – на подарок Рону, – ответил он, и теперь Гермиона тоже улыбнулась.

– Думаю, что уже не увижу тебя сегодня перед отъездом. Но ты можешь прислать мне деньги с Хедвигой, – сказала она, идя к двери.

– Хорошо, – сказал Гарри. Ему не хотелось смотреть, как она уходит.

– Это означает, что ты не подаришь мне рождественский подарок, Гарри? – спросила Гермиона, оглянувшись уже возле двери.

– Э-э…я…я…

– Не волнуйся, – произнесла с улыбкой девушка. – Ты только что подарил мне рождественский подарок.

И после этих слов она ушла.

Глава 3

В день, когда Гермиона уезжала, Гарри не испытывал желания выходить из комнаты. Он не хотел провожать ее, и он не хотел видеть, какой счастливой она будет возвращаться домой.

Возможно, если бы он пролежал в постели все каникулы, то ему стало бы немного легче… или нет? Ведь в постели он вспоминал Гермион только с болью в сердце. Он представлял ее в своих объятиях. Он был готов поклясться, что простыни еще хранили ее аромат, но он знал, что это было лишь в его воображении. И Гарри вдруг стало жаль, что Гермиона не заставила его забыть обо всем одним взмахом волшебной палочки. Тогда он не страдал бы так сильно, как сейчас.

Когда он понял, что лежать в кровати вечно невозможно, то встал и оделся, а потом спустился в гостиную. Рон сидел там, уставившись на свою шахматную доску.

– Эй, Гарри, – проговорил он, подвигаясь, чтобы Гарри мог сесть рядом. – Почему ты не пошел провожать Гермиону? Она ждала тебя, и я предложил ей подняться в нашу комнату, но она не захотела входить туда. Только велела мне передать тебе это.

Рон вручил ему запечатанный конверт, и дрожащие пальцы Гарри долго не могли открыть его. Рон странно взглянул на своего друга, а Гарри отбросил конверт в сторону, его глаза быстро пробежали по строчкам, надеясь на ... он не знал, на что он надеялся. На что-нибудь…

В письме не было ничего. Вернее, почти ничего. Гермиона писала, что получила от Хедвиги деньги и заказала подарок для Рона почтой. Гермиона напомнила ему, что Хедвига должна вернуться с подарком сегодня около полуночи. Она также написала, что будет скучать по нему и Рону, и что она желает им обоим Веселого Рождества.

Гарри свернул письмо и засунул в карман.

– Сыграем партию? – спросил Рон, и Гарри кивнул, заставляя себя полностью сосредоточиться на шахматной доске. Впервые за долгое время Гарри сумел разбить шахматную армию Рона, после чего тот отправился спать.

Гарри пошел в сторону Западной Башни к совятне подождать возвращения Хедвиги. В совятне было холоднее обычного, и он долго искал место, достаточно чистое, чтобы сесть. Он бросил свежую солому на самое чистое место, которое только смог найти, и сел. Конечно, Гарри мог ждать Хедвигу и в своей комнате, или в гостиной, но он был утомлен шахматной игрой с Роном и болтовней Джинни. А еще он устал говорить всем, что с ним все в порядке. Он не мог точно определить, что беспокоило его больше, наверное, то, что он здесь в школе, а Гермиона в Лондоне с… С кем-то еще. Он даже не хотел думать о том парне, и что он будет делать с ней.

Гарри допускал, что это ранило его. То, что Гермиона была с ним, а потом уехала делать это с другим парнем. Но эта боль не шла ни в какое сравнение с той болью, которую он испытывал от того, что Гермиона безответна к его чувствам, что она видит в нем только друга.

Гарри посмотрел на немногих сов, которые все еще были здесь. Большинство птиц занимались рассылкой подарков к Рождеству, даже маленькая сова Рона – Свинристель. Все, что он послал Гермионе, – это письмо. Гарри понимал, что должен был купить подарок. Но к чему было это? Гарри был уверен, что подарок Гермионе подарит маггл. Гарри мотнул головой, чтобы отогнать мысль о том, что это могло бы быть.

Единственное, о чем он вообще не хотел думать сейчас, – какой она будет, когда вернется. Она будет счастлива? Она будет рассказывать обо всем Джинни, шепча и хихикая?

Когда Хедвига наконец-то вернулась, Гарри уже окончательно замерз. Сова мягко опустила пакет ему на колени и взлетела на перекладину. Гарри отложил пакет и подошел к ней, чтобы погладить и поблагодарить за хорошую работу. Он взял письмо, которое было прикреплено к ее лапке, и Хедвига ласково клюнула его в руку, выражая свою преданность. Гарри ожидал, что она отлетит на перекладину под потолком, чтобы отдохнуть, но Хедвига как будто ощущала, что он нуждается в ней, и осталась на месте, наблюдая за Гарри янтарными глазами. Он открыл письмо от Гермионы.

Дорогой Гарри,

Надеюсь, что за один день с тобой и Роном ничего не случилось, и вы оба наслаждаетесь каникулами. Мне бы хотелось, чтобы Рону понравился этот подарок. Счастливого Рождества!

Гермиона.

Это было все письмо. Гарри снова почувствовал боль в сердце и покачнулся, с трудом удерживаясь на внезапно ослабевших ногах. Хедвига подлетела к нему, желая знать, собирается ли он послать письмо в ответ.

– Нет, не надо, Хедвига. Спасибо. Отдыхай! – сказал он, еще раз погладив верную сову.

Потом Гарри снова посмотрел на письмо, словно пытаясь понять его. Наконец он решил, что все очень просто. Гермиона была счастлива там, где она была, но она не хотела ему об этом писать. Она была достаточно умна и добра, чтобы понимать, что он не захотел бы слышать о том, как она проводит время со своим магглом, тогда как он, Гарри, как всегда, остался в Хогвартсе. Он был рад, что Рон остался с ним. Но он был бы счастлив гораздо больше, если бы с ним осталась Гермиона. Но теперь этому не суждено быть…

Гарри знал, что когда она вернется, между ними никогда не повторится то же самое. Они снова будут только друзья. Как он сможет пережить это? Он вкусил запретный плод и хотел бы получить это ещё и ещё, но Гермиона не даст ему этого. Это невозможно. Гарри встал, спрятал письмо в карман джинсов и отряхнул их от соломы. Оглянувшись, чтобы удостовериться, что Хедвига отдыхает, он медленно вышел из совятни.

*

– Счастливого Рождества, Гарри! – радостно завопил Рон, отчего Гарри моментально проснулся.

– Счастливого Рождества, Рон! – пробубнил Гарри, надевая очки. Его голос не звучал так же весело, как голос его друга. Гарри поклялся себе, что постарается взять себя в руки и не думать о Гермионе хотя бы некоторое время, но это было не так-то легко.

– Вставай! Посмотри сколько подарков!!! Вау! Даже Чарли прислал тебе кое-что в этот раз! – воскликнул Рон, и Гарри поднялся с кровати, оглядывая свою груду подарков. Большинство подарков было от семейства Уизли и один конверт от его родственников Дурслей. Он хорошо знал их манеру поздравления, поэтому даже не потрудился открыть конверт. Гарри быстро рассмотрел все подарки, натягивая новый свитер миссис Уизли – традиционный подарок, который она вязала для него каждый год. Самым запоминающимся подарком была книга о драконах, которую Чарли прислал из Румынии. Но Гарри был уверен, что если бы Гермиона прислала ему хоть что-то, то этот подарок был бы для него самым дорогим и любимым. Но, увы, от нее ничего не было.

Рон тем временем распаковал подарок от Гермионы, присланный из Лондона. Его лицо просияло, когда он увидел собрание всех самых последних книг о квиддиче, самая толстая книга была о лучших вратарях за всю историю квиддича. Полистав их несколько минут, он взглянул на Гарри.

– Неужели вы из-за этого волновались настолько, что вам пришлось даже прокрасться в комнату в мое отсутствие? – удивленно спросил он.

– Не совсем так. Когда-нибудь я расскажу тебе эту историю, но не сейчас. Гермиона собиралась кое-что подарить своему магглу, – вынудил себя немного признаться Гарри.

– Какому магглу? Тому, с которым она рассталась? – ответил небрежно Рон, продолжая перелистывать книги.

– Что?! – Гарри вскочил, ошеломленный этими новостями.

– Джинни отослала Свина к Гермионе с подарком. Свинристель вернулся с письмом, в котором Джинни и сообщалось об этом. Так что я знаю со вчерашнего вечера. Я удивился, что Гермиона не написала тебе тоже, вы же вроде были так дружны в последнее время, – ответил Рон, к счастью не удосужившись сопоставить эти факты.

– Что же случилось? – произнес Гарри, и в его голосе явно слышалось счастье, которое он никогда не будет способен объяснить Рону.

– Я не совсем в курсе. Вообще-то я спросил об этом, но Джинни сказала, что это не мое дело. Все они вечно скрывают, эти девчонки! Впрочем, я с самого начала знал, что у Гермионы ничего не получится с этим магглом! Маггл и волшебница! Глупее ничего быть не может! – сказал Рон и Гарри радостно закивал головой, соглашаясь.

– Когда же… это случилось? – нерешительно спросил Гарри.

– Насколько я понял, это случилось еще до ее отъезда домой. Разве тебе не показалось, что она странно вела себя в последние недели? – спросил Рон.

Гарри задумчиво мотнул головой.

– Не…нет… вернее, не знаю, – растерянно ответил он.

– Мы все заметили, что Гермиона в последнее время стала совсем не такой, как раньше. Очень необычная, очень задумчивая. Мы решили, что это из-за ее маггла, – рассудил Рон.

– Я спрошу ее, когда она вернется, – пробормотал Гарри, приглаживая взъерошенные волосы.

Он еще не был уверен, были ли это хорошие или плохие новости, но невольно надеялся на лучшее.

– Да, и выясни, пожалуйста, когда она будет готова к новым отношениям. Я думаю, что наконец-то пришло мое время, – произнес Рон, и Гарри не смог найти слов, чтобы ответить своему лучшему другу.

*

Гермиона вернулась несколько дней спустя и обменялась с Гарри лишь несколькими фразами, когда они встретились в гостиной. Казалось, что она всех избегает.

Гарри проснулся рано утром в субботу и, выглянув в окно, обнаружил, что все вокруг завалило снегом. Приглядевшись внимательно, он заметил маленькую девичью фигурку, бредущую по глубоким сугробам. Гарри мгновенно оделся и выскочил из замка.

Легкие Гарри почти разрывались от быстрого бега в морозную погоду, когда он наконец догнал Гермиону. Она была одета в меховой полушубок, а торопящийся Гарри оделся налегке – он даже не успел натянуть теплые носки.

– Гермиона, ты не хочешь поговорить со мной? – спросил он, задыхаясь, но Гермиона лишь пожала плечами.

– Я сделал что-то не так?

– Ты здесь ни при чем, – ответила она, и Гарри подошел ближе.

– Он обидел тебя? Что-то случилось? Если он обидел тебя, Гермиона, я…

– Мы расстались. Нет, между нами не было ничего, из-за чего бы я могла обидеться, но мы расстались.

Гарри попытался сдержать невольно появляющуюся улыбку и сумел сделать это, несмотря на то, что это было трудно. Он также помнил, что не должен говорить Гермионе о том, что он уже знает эту новость.

– О, – произнес он и его голос прозвучал немного неестественно. Гарри присел рядом с Гермионой на замороженный пенек и взглянул на холодную черную воду.

– Это было слишком сложно. Он хотел знать, почему он не может позвонить мне или почему он не может навестить меня в уик-энд. Он не мог понять, почему он не может отослать мне письмо без помощи моих родителей, – сказала она, и Гарри показалось, что девушка не выглядит опечаленной. Скорее она выглядела разочарованной.

– Мне жаль, – сумел выговорить Гарри, хотя не был уверен в том, чего именно ему было жаль.

– И я не могла рассказать ему о том, кто я. Мне все время хотелось сделать это, но если бы я даже решилась на это, что бы случилось? Сотрудникам Министерства Магии пришлось бы применять по отношению к нему заклятье, стирающее память. Столько проблем… Наверное, я не продумала многие вопросы до конца, да? – спросила Гермиона, и Гарри согласно кивнул.

– Некоторые пункты твоего плана были просто замечательными, – ответил он, и Гермиона покраснела.

– Я думаю… возможно ... я не знаю. Думаю, что мне просто нравилось быть влюбленной. Было приятно знать, что где-то далеко кто-то ждет меня, – вздохнула она.

– Я ждал тебя, – сказал Гарри так тихо, что не был уверен в том, что она услышала его. Легкая улыбка на ее лице была ответом на его сомнения.

– Но важнее всего было то, что я почувствовала, что полюбила думать про тебя. Ты знаешь, я не стала делать ЭТО с ним, – сказала Гермиона, и этой короткой фразой сняла тяжелейший груз с души Гарри.

– Почему? – спросил Гарри, и Гермиона только пожала плечами, не отвечая.

– Извини… Если ты не хочешь говорить об этом, я пойму.

– Я не смогла бы это сделать, потому что мое решение изменилось из-за тебя, Гарри. Понимаешь, я почувствовала кое-что, чего совсем не ожидала, и после того, как мы ... после того дня, я уже не могла делать ЭТО с ним. Скажу даже больше – я не хотела делать ЭТО с ним. Даже если бы мы не расстались, я бы все равно не стала с ним делать ЭТО, потому что не хотела. Не хочу ни с кем… кроме тебя, – сказала она, и Гарри почувствовал, как его сердце затрепетало.

– Ты даже не представляешь, как я рад, – тихо проговорил он, и Гермиона обернулась к нему. – Я хотел написать тебе обо всем, но чувствовал, что это будет эгоистично с моей стороны.

– Это я была эгоисткой! Я никогда не должна была просить у тебя подобной «помощи», Гарри. Сколько раз я корила себя за это! Я только думала, что ЭТО никак не повлияет на наши отношения. Я считала, что мы сможем продолжать оставаться только друзьями, но ошибалась! – сказала Гермиона.

– Так кто же мы? – тихо спросил Гарри.

– Немного больше, чем друзья, – с улыбкой ответила она. – Если ты не возражаешь.

– Конечно же, я не возражаю! Разве этого не могло бы быть между нами? – спросил ее он, и Гермиона задумалась на минуту, собираясь с мыслями.

– Я никогда не представляла, что ты можешь чувствовать что-то ко мне, – сказала Гермиона, и Гарри вопросительно взглянул на нее.

– Почему нет?

– Потому что ты – ОН. Ты – Гарри Поттер, – коротко ответила Гермиона, как будто этого объяснения было достаточно. Он не ожидал услышать такое. Гарри поднялся и пошел прочь. Прежде, чем он смог уйти далеко, Гермиона догнала его и схватила за плечо.

– Я – не ГАРРИ ПОТТЕР! То есть, конечно, я – это я, но не всегда. Я думаю, что когда я был с тобой, я не был им. Я – это только я! Я – не ОН все время! –выпалил он, зная, что сказал все очень путано, но если кто-то и был способен его понять, то только Гермиона. Она никогда не обращалась с ним как с Гарри Поттером – Мальчиком-Который-Выжил. Она читала о нем в книгах и, казалось, никогда до настоящего времени для нее не имело значения, кем он был.

– Я знаю это! – воскликнула Гермиона, хватая его за руку. – Я смущалась сначала, но я знаю, что ты лучше, чем большинство людей! Я, вероятно, знаю тебя лучше, чем любой другой.

– Так и есть, – согласился Гарри, и она повела его назад, туда, где они сидели, но на этот раз держа его за руку.

– Я переживала, что другие будут думать, что я недостаточно хороша для тебя. Вон идет Гарри Поттер со своей грязнокровкой – так говорили бы все. Он мог бы найти себе кого-нибудь получше, чем она… Ведь он – Гарри Поттер, в конце концов. Я не могла избавиться от этой мысли, – сказала Гермиона.

– Ты знаешь, что мне безразлично мнение окружающих. Я знаю, что многие ждут от меня чего-то, но никто не может заставить меня сделать что-то, чего я не хочу, – ответил Гарри, и Гермиона улыбнулась. – Я могу сам выбирать своих друзей и … своих подруг.

– После этих слов я люблю тебя еще больше! – сказала Гермиона.

– Но меня тревожит кое-что. Ты знаешь, каково быть моим другом. Ты знаешь это слишком хорошо, – сказал Гарри, приглаживая растрепанные ветром волосы Гермионы. – Когда слизеринцы узнают о наших отношениях, они будут изводить нас насмешками, как тогда на 4-м курсе. Ты готова к этому?

Гермиона напряглась.

– Это не так беспокоит меня как то, что нужно будет рассказать обо всем Рону, – сказала она, тяжело вздохнув. – И Джинни. Всем. И что мы будем делать этим летом? Я смогу увидеть тебя? Если бы мои родители узнали, что ты для меня больше чем только друг, я не знаю, позволили ли бы они тебе приехать и погостить у нас. Возможно, я смогу уговорить их, и ты поедешь с нами во Францию. Ты хотел бы увидеть Францию? Мне невыносима мысль о том, что летом я буду очень далеко от тебя!

Гарри довольно улыбнулся и притянул ее к себе поближе.

– Гермиона, я могу спросить у тебя кое о чем?

– О чем? – спросила она.

– Ты уже думала об этом прежде, чем уехала? Прежде, чем ты и я...

Гермиона быстро заморгала и перевела взгляд вниз на землю. Гарри получил ответ. Она мечтала о нем, и это молчаливое признание заставило его сердце трепетать от восторга. Гермиона знала, что уже никогда не будет с тем магглом, но не прервала свои планы.

– Тебе придется разработать еще не один план. Я думаю, школа не предоставит нам собственную комнату, независимо от того, кто я, – шутливо произнес Гарри, и Гермиона задумалась, уже начиная планировать.

– И ты, и я, мы оба знаем много секретных мест и тайных выходов из школы… И не забывай о своем плаще-невидимке! Мы могли бы делать это прямо перед всеми и если бы мы не будем шуметь, они никогда не узнают об этом. Нет, конечно, это безумная идея!… Еще есть Комната по требованию. Представляешь, сколько приятного времени там можно провести? – сказала Гермиона, поворачиваясь к нему.

Ее глаза горели тем же самым счастьем, которое она чувствовала, когда начиналось обучение в Хогвартсе, и Гермиона смотрела на мир влюбленным взором. На самом деле, по мнению Гарри, сейчас она казалась даже еще более счастливой.

– Гермиона?

– Да?

– Я знаю, что первый раз не был замечательным. Только потому, что у меня никогда не было возможности изучить, что и как надо делать, и мне стыдно за свою неуклюжесть, – сказал Гарри искренне.

– Я думаю, что у меня есть кое-что, что могло бы нам помочь, – ответила Гермиона, и ее щеки снова покраснели.

– Что же это? – спросил он, и Гермиона, порывшись в карманах, достала маленькую книжицу.

Гарри взглянул на обложку, и его глаза широко раскрылись.

– Где ты нашла это? И кто разрешил тебе это купить? – удивленно спросил он, разглядывая как маленькие живые фигурки методично передвигались друг на друге, переплетя руки и ноги.

– Не надо слишком волноваться. Это – единственная картинка, и они не делали ЭТО, когда я покупала книгу. Именно поэтому я смогла купить ее, – улыбнулась Гермиона.

Гарри открыл книгу, чтобы ознакомиться с содержанием. Внутри был только текст, но слова, которые Гарри увидел, привлекли его внимание и мгновенно возбудили все тело. Возбуждение только усилилось, когда он закрыл книгу и внимательней рассмотрел то, что теперь делали люди на обложке.

– Милая картинка…– заметил он, поворачивая книгу боком, чтобы изучить изображаемый процесс. – Нам определенно нужно попробовать ЭТО в ближайшем будущем.

– Как скоро? – спросила Гермиона, ее глаза игриво сверкнули.

Гарри сдержался и спрятал книгу в свой плащ, прежде чем предложил девушке руку. Гермиона взяла его за руку и снова попала в объятия.

– Помнишь, пустая классная комната на третьем этаже никогда никем не используется? – спросил он, и Гермиона кивнула. – Как бы она вписалась в твои планы?

– Она подходит идеально! – ответила Гермиона, и они помчались друг за другом, перепрыгивая сугробы, обратно в замок.

КОНЕЦ